Ожог. Яна Егорова
Отец на дольше не отпускал любимую дочь, постоянно оберегал ее от внешнего мира. Поэтому всегда спешила нарисовать кого-то нового, попробовать силы художника на новом образе и персонаже. Как-то раз нарисовала пожилую пару, они так мило обнимались, стоя рядом с молодежью, не собиравшейся уступать пожилым места. Дедушка с бабушкой с таким терпением смотрели на новое поколение, что могло показаться, их абсолютно не волнует распущенность последнего. Старики как будто радовались тому, что вокруг кипит молодая жизнь. Тот рисунок сгорел в пожаре. Все мои рисунки сгорели в пожаре. И беременной женщины, ласково поглаживавшей округлившийся живот, и маленькой девочки, испуганными глазами разглядывавшей все по сторонам. Ее веснушчатый нос напомнил мне историю с Пеппи Длинныйчулок тем более, что девчушка семи лет была настолько же рыжей и один разноцветный гольф у нее так забавно съехал на ноге. Этот рисунок тоже сгорел. Все они были в моем блокноте, который в тот четверг у меня из рук выхватил придурок из подвыпившей компании, к которой впопыхах так неудачно подсела.
– О, смотрите! У девчонки бабла нет на смартфон! – придурок размахивал моими рисунками в воздухе. Я тогда уже простилась с ними тем более, что поезд уже подъезжал к станции. Сделала лишь одну попытку отобрать у идиота свою вещь, не успела – двери уже распахнулись. Киевская. Пора выходить. Не могла подвести отца, и без того уже сильно опаздывала. Пришлось уйти ни с чем. Вечер в тот раз прошел в отвратительном настроении, неудержимо хотелось пореветь, чем я и занялась. Избалованная девчонка.
К следующему вторнику почти забыла о блокноте. Решила больше не рисовать в вагоне, подальше от греха. Тем вечером, на удивление, в вагоне было немноголюдно. Я плюхнулась на двойное свободное сиденье. Уставилась на свое отражение в окне. Спустя полминуты увидела, как рядом со мной садится парень. В отражении узнала те глаза, однако решила не поворачиваться. В тот раз не знала, что он стал свидетелем моей потери в прошлый четверг. Узнала в ту секунду, когда мой же блокнот лег на мои коленки.
– Ты очень красиво рисуешь, – сказал мне Сашка в первый раз.
Повернулась к нему и лишь теперь увидела огромный синяк у него под глазом. Он не только отбил мою вещь, но и сам пострадал. Понятия не имею почему, на моем лице расплылась улыбка. Как ни странно, Сашка мне тоже улыбнулся. Сначала смущенно, а потом уже мы вместе смеялись над его синяком.
– Большое спасибо, – сказала ему и тогда осмелилась на самый дерзкий шаг в своей жизни – подтянулась и отчаянно поцеловала спасителя в щеку. В этот же момент была объявлена Киевская. Вскочив с места, быстро спросила его:
– Как тебя зовут?
– Саша, Александр, – ответил он, пропуская меня на выход и все еще весело глядя мне вслед. – А тебя Славка.
– Откуда ты…
Это я уже спросила, выскакивая на платформу. Его глаза посмотрели на мой спасенный блокнот. Как же, там было подписано имя! Двери закрылись, и я проводила его взглядом. Следующий четверг