Ширма. Реальность нереального. Е. Н. Злыгостева
Снова соврала я. – Тебе жалко что ли?
– Н-нет, просто, ты же…
– Тогда к чему такая бурная реакция?
Мать растерянно улыбнулась и попыталась пошутить:
– Наверное, где-то землетрясение.
– Наверно. – Согласилась я, зажимая рот.
Бутерброд не прижился.
Бросив надкушенную еду на тарелку, я побежала в туалет. К моему плачевному состоянию добавился факт того, что я не знаю, где он находится. К счастью логика не подвела. Алгоритм: прямо по коридору и налево сработал, а там картинки на дверях. Отличив унитаз от ванны, я шагнула за ту, где была первая картинка.
Излив душу белому другу, я отправилась чистить зубы.
Эксперимент едой на практике доказывал, что моя видовая принадлежность к людям пребывает под жирным знаком вопроса.
– Как ты? – Спросила мать.
Я внутренне дернулась, от столь неожиданного вопроса за спиной.
– Нормально. – Ответила я, вытирая руки – Мам?
– Что?
– Я чем-то больна?
Я посмотрела на нее через зеркало. Глаза этой женщины смотрели оценивающе – напряженно. Анализировала ли она ситуацию, или переживала за меня? Сложно сказать. После вопроса о болезни напряжение из нее ушло.
– Да, у тебя слабый желудок. – Ответила она, практически сразу.
– Поэтому ты так закричала?
– Да!
– То есть, болезнь желудка – это столь серьезно, что надо в панику впадать при каждом съеденном бутерброде?
– Не то, чтобы… просто, у тебя тестирование сегодня. Еще не хватало тебе его пропустить из-за такой ерунды.
– А! – Только и сказала я.
– Воды налить? – Поинтересовалась мать.
– Налей.
Она ушла из ванны также бесшумно, как и пришла.
Я пристально посмотрела на себя в зеркало: лицо бледное, синяки под глазами, губы в трещинках… нда.
Вернувшись на кухню, я напилась воды.
– В школу в состоянии идти? – Спросила мать.
– Да! – Бросила я небрежно.
– Хорошо!
Раздался звонок в дверь.
– Разблокировать основной вход! – Скомандовала мать.
– Есть! – Отозвалась система.
– Кто там так рано? – Поинтересовалась я.
– Скорее всего, Кей. – Ответила мать.
Раздался еще один звонок.
– Данные объекта?
– Кей Юнако…
– Впустить! – Не дала договорить мать системе.
– Есть. – Отозвалась та.
– Что снилось? – Спросила она у меня
– Не помню.
– Ясно
В дом вошел высокий черноволосый кареглазый паренек спортивного телосложения лет пятнадцати, с виду. Чем-то он мне был знаком, не могла вспомнить чем.
– Здрасте, госпожа Зара! – Поздоровался он, сперва с моей предполагаемой матерью, а потом бодренько со мной. – Привет, Миха!
– Здрасте! – Сухо поздоровалась я.
Еще один, кого я в упор не знаю, и кто знает меня. Спрашивать, при матери о том, кто он и все прочее, я не стала.
– Ну, что, пой�