Похититель душ. Алекс Д
мы сделали.
– Это было неизбежно, Правитель, – голос мой звучит сдержанно, но я с трудом могу контролировать вспыхнувшую в одно мгновение ярость. Мы оба. Стискивая челюсти, сжимаю в правой руке кинжал, глядя на покрывшееся инеем Третье Зеркало Креона. Каждый раз, вонзая острый клинок в сердца других, я думаю о ней. Мне никогда не стереть из памяти тот момент, когда ее бездыханное тело растворилось во тьме убегающих лабиринтов, унося бессмертный дух к невидимым мирам, чтобы возродиться снова. И все потому, что никогда не хотел, чтобы мы владели ею оба. Она должна была принадлежать мне одному или никому в этой реальности.
– Тот день стерся из моей памяти, Кэлон, – Нур сжимает ладонь в кулак, убирая за спину. На лице его появляется ожесточенное выражение. – Я помню, что она пришла ко мне. Возможно я был пьян, и мне показалось, что она хочет отдаться мне. Власть и сила, бесконечные кровавые бойни. Я лишился разума и сердца. Я забыл, кто передо мной. Любая женщина мечтала угодить будущему Великому Царю. А Мандиса была просто девчонкой, полюбившей совсем другого человека, которым я был когда-то… очень давно. Но даже спустя сотни лет я до сих пор не могу объяснить себе того, что тогда произошло. Как я мог приказать тебе принести ее в жертву? Почему я это сделал?
– Прошлое должно остаться там, где ему место, Нуриэль, – отозвался я, и мой голос, отражаясь от стен, глухим эхом прозвучал в огромном зале.
Белые слезы Ори кружились и падали на мои волосы и плечи, но я не чувствовал холода в отличии от Нура, всегда тяжело переносящим холодные ночи во время белой Луны. Я поднял голову вверх и обвел взглядом украшенные выпуклыми раскрашенными рельефами своды, которые изображали мифические древние битвы, существа из других миров, Богов и стражей.
Изысканная красота этого сакрального места завораживала посвященных в его тайну, а непосвященных приводила в ужас. Только жрецы и носители божественной крови могли смотреть в Зеркала Креона, не сходя с ума от ужаса.
Я же очень давно ощущаю пустоту, которая прорастает черными ростками в моем сердце, уничтожая в нем остатки человечности.
– Приведите Плейону, – громко говорю я, обращаясь к слугам, который стоят под дверью, ожидая приказания.
Грохот нескольких пар сапог удаляется по коридору, и у нас остается не так много времени, чтобы подготовиться. Нуриэль как всегда с любопытством наблюдает, как в семь идеально ровных световых колодца, расположенных на потолке симметрично друг другу на одинаковом расстоянии, проникают лучи разного цвета, почти сливаясь, устремляются в изголовье овальной плиты, установленной в центре на возвышении, к которой ведет лестница из семи ступеней, украшенная барельефами. Свет семи планет пересекается в одной точке всего на несколько мгновений, и до этого момента у нас осталось не так много времени.
– Она очень красива, – оборачиваясь ко мне, с ухмылкой произносит Нуриэль. – Уверен, что тебе понравится.
– Все рии Ори красивы, Нуриэль. В них