ЗЛОВЕЩЕЕ СОКРОВИЩЕ. Василий Боярков
делить, и еду, и кров, навсегда осталась в воспоминаниях, отложившись в сердцах невероятной привязанностью.
Как только Семен оказался в кабинете заведующего кафедрой, тот, совершенно не смущаясь своего высокого положения, заключил офицера в крепкие мужские объятия. Это был солидный мужчина, такого же возраста, как и наш главный герой – чуть более сорока двух лет. Ростом выше ста восьмидесяти сантиметров, но ниже ста девяноста. Плотная фигура этого человека выдавала умеренную полноту. Его круглое, довольно приятное, лицо было украшено аккуратно подстриженными черными усами, и такой же бородкой, обритой по щекам, с проседью по середине. Зоркие темно-карие глаза, с нависшими над ними густыми бровями, «светились» умом, эрудицией и проницательностью. Его полысевшая в верхней части голова, в височной и задней части скрывалась под начинающими седеть черными волосами. Прямой красивый нос удерживал на себе прямоугольные очки в золотой оправе. По всему было видно, что человек этот вполне достоин своего места, что он обладает твердым характером, четкой жизненной позицией, огромными знаниями, и вполне способен руководить людьми. В отличии от своего гостя, одетого, как уже говорилось, в матерчатые брюки, кожаную куртку и ботинки военного образца, одеяние этого типичного представителя Российской науки составляло: лоснящийся дороговизной темно-зеленый полосатый костюм, белую накрахмаленную рубашку, клетчатый дорогой галстук, и начищенные до блеска черные туфли. Не смотря на такое различие в общественном положении, встреча друзей прошла, как будто встретились два молодых приятеля-однокурсника.
Вдоволь насладившись радостными эмоциями от такой долгожданной и нечаянной встречи, Барханов открыл в шкафу потайной ящик и достал оттуда бутылку коньяку. Ловко нарезав лимончик, он сложил его на тарелку, и поставив это нехитрое угощение на стол, сел напротив своего гостя, после чего стал разливать напиток по стопкам.
Когда чарки были наполнены, доцент выложил тост – краткий, но содержательный, по объему переполняющих встретившихся людей чувств:
– Ну, за встречу что ли?
– За встречу, – растроганным голосом, произнес Королев.
Далее последовала еще не одна череда тостов, и когда закончилась одна бутылка, то тут же последовала вторая. Почав ее, «собутыльники» пустились в воспоминания.
– Вспоминаешь ли ты, Сеня, дни нашей студенческой жизни? – произнес Дмитрий заплетающимся голосом.
– Да, конечно, – вторил ему собеседник.
– А помнишь, как мы, вот также полупьяные, лазили в общагу к девчонкам, самым что ни на есть невероятным способом.
– Разумеется. По балконам. И добирались таким образом: аж до девятого этажа.
– Вот именно, – грустно проговорил Дмитрий Константинович. – А смог бы, ты, сейчас повторить такой подвиг?
– Ну, если быть до конца откровенным, в силу своей работы, мне приходится делать вещи и куда более сложные, – ничуть не преувеличивая отвечал бывший оперативник.
– Да,