Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу. Юлиан Семенов
недовольно оборачивается. Видит Мунго, и лицо его добреет. Он поднимается с колен, идет к Мунго, здоровается с ним.
Мунго приложил палец к губам:
– Тише. Твой русский друг, твой красный русский друг велел передать, запомни его слова: «В тот час, когда тебя назначат главнокомандующим Северной армией и Ванданова – твоим заместителем, не спускай с Ванданова глаз, он враг тебе».
Максаржав снова опустился перед Буддой на колени, начал молиться. Потом, обернувшись, сказал:
– Как там Сухэ Батор?
Мунго пожал плечами. Продолжая молиться, Хатан Батор спросил:
– Что же ты молчишь?
Мунго снова пожал плечами:
– Что мне говорить? Мало не скажешь, много – не сможешь.
– Хочешь чаю?
– Мне надо уходить из города, Максаржав. Я нашел Дариму.
– Счастливого пути тебе.
– Запомни слова нашего друга, Хатан Батор.
Хатан Батор кивнул головой:
– Ладно, я запомню эти слова.
Мунго мягкой тенью выскочил из юрты.
Хатан Батор снова опустился перед Буддой на колени и стал жарко шептать:
– Пошли спокойствие моему народу, всемогущий, пошли мир монголам.
Хатан Батор поднялся с колен, вышел из юрты. Медленно светало.
Во двор к Хатан Батору въехал на взмыленном коне Ванданов с пятью охранниками, он соскочил с коня, поклонился Хатан Батору и протянул ему свиток.
– От императора, – сказал он.
– Что это? – спросил Максаржав.
– Приказ о твоем назначении Верховным главнокомандующим Северной группой войск.
– А кто поедет со мной туда?
– Твоим заместителем назначен я, твой друг и раб.
– Когда нужно ехать?
– Сейчас. Кони ждут.
КОРИДОР ШТАБА УНГЕРНА ПРОНИЗАН СОЛНЦЕМ. Раскланиваясь со встречающимися офицерами, по коридору идет Сомов. Он спрашивает одного из штабистов:
– Что у вас здесь, как на Пасху, не протолкнешься?
– Пришло несколько машин из Пекина.
– А генерал Балакирев разве не приехал?
– Нет, он на легковой, видимо, – послезавтра.
– А Унгерн один? Он меня что-то вызывал?
– Да, барон один.
Сомов входит к Унгерну.
– Ваше превосходительство, вы просили меня?
Унгерн потер руку, сказал:
– Просил. Собственно, вызывал. Но не будем субординаторами – просил, Сомов, просил. Хорошие вести из Харбина. Прекрасные вести из Парижа. Запад зашевелился. Надолго ли хватит? Но тем не менее. Так вот, милейший, Ванданов у меня умница и душенька, но в военном деле он понимает столько же, сколько я в прободении кишечника. Вот вам письмецо к Ванданову, передайте ему, и, если по обстановке, которую вы сможете оценить без особого труда, придется командовать Северной группой войск, вы будете ею командовать.
– Но ведь там Максаржав.
– Арта эла герра, дес де фуэра – всякое может быть.
Унгерн протянул