Кремлевское дело Бешеного. Виктор Доценко
часов и фотографии в рамке, ничего не было; у стены стояли два флага: один – российский, другой – такой же триколор, но с вышитым на нем золотым двуглавым орлом на фоне красного щита – президентский штандарт. Неподалеку располагался массивный дубовый шкаф с какими-то справочниками и рабочими папками. У окна находился небольшой инкрустированный столик, на котором стояли кувшин с соком, несколько бутылок минералки и – на стеклянном подносе – хрустальные бокалы. Рядом со столиком – пара удобных кресел.
Говорков подошел к окну. Оно выходило во двор, и в свете прожекторов можно было увидеть лишь часть какого-то административного здания и несколько деревьев. Савелию понравилась тишина, царившая в этом светлом, уютном кабинете. По всей видимости, здесь хорошо работалось – ничто, похоже, не отвлекало от размышлений. А хозяину этого кабинета думать приходилось ох как часто – и не всегда на веселые темы…
Дверь за спиной Савелия неслышно отворилась, и, прежде чем он услышал звук мягких шагов по ворсистому ковру, в кабинете раздался такой знакомый всем по телевизору голос Президента с его «понимашь»:
– Извините, Сергей, дела, понимашь!
Савелий повернулся и увидел хозяина кабинета.
За его спиной стояли генерал Богомолов и еще какой-то человек – то ли охранник, то ли помощник.
– Ну, здравствуйте, Мануйлов, давно мы с вами не виделись! – сказал Президент и протянул руку.
Савелий сделал два шага навстречу и пожал широкую и сильную, как у простого работяги, руку Президента.
– Здравствуйте! – сказал Савелий, искренне радуясь тому, что, несмотря на писанину газет и вой коммунистов в Думе, рука у Президента, как сказал однажды его пресс-секретарь, осталась такой же крепкой, впрочем, как и три года назад, когда Президент принимал его в Кремле после награждения Звездой Героя России.
– Оставьте нас, – сказал Президент, – у нас тут секреты… личные…
Богомолов попрощался с Президентом и взглядом подбодрил Савелия: мол, не робей!
А сопровождавший помощник первое лицо государства никак не проявил себя, лишь по-прежнему молча приоткрыл высокую створку резной двери кабинета, пропустил генерала вперед и затем аккуратно прикрыл за собой дверь.
– Пойдемте, Савелий… простите, запамятовал ваше отчество, присядем, в ногах правды нет… – предложил Президент и улыбнулся. – Мне, старику, уже того… не очень-то бегается. Раньше-то и в теннис играл, и на охоту на целый день… а теперь… Столько всего навалилось! Давят, давят, понимашь, спасения нет! Скажите, удивились, что помню ваше настоящее имя? – В глазах Президента читался вопрос.
– Откровенно говоря, да… – сознался Савелий, – а отчество мое Кузьмич.
– Многие не верят, что память меня до сих пор не подводит, понимашь…
Они подошли к инкрустированному столику у окна и уселись в кресла друг напротив друга.
– Давайте для начала соку выпьем, – предложил Президент, – разговор-то нам еще предстоит.
Савелий немедленно разлил грейпфрутовый сок.
– Уж не знаю, с чего начать… Вот до чего, понимашь, дошло! – сказал