Любовь Бешеного. Виктор Доценко
студентка вдруг резко поднялась и с вызовом бросила:
– А почему бы и нет?!
Над залом поплыла красивая мелодия блюза, но они почти не слышали музыки. Меж ними словно сверкнула какая-то искра, которая сблизила их настолько, что не нужны были слова. До этой встречи у Аркадия было немало женщин, но таких ощущений он никогда не испытывал. Казалось, они остались вдвоем на всем белом свете: только Он и Она. Они протанцевали два танца и, не сговариваясь, незаметно покинули ресторан, а потом до самого утра молча бродили по московским улицам. За всю эту упоительную ночь влюбленные так и не сказали друг другу ни единого слова…
С этого дня они встречались почти ежедневно, но поцеловались впервые только через полгода, когда Аркадий пригласил возлюбленную к себе на день рождения и познакомил ее со своей матерью. А на следующий день они подали заявление в загс… Несмотря на то что красавец офицер не был таким уж примерным семьянином, он безумно любил жену, а в доченьках своих просто души не чаял и, когда они все погибли в авиакатастрофе, всерьез хотел наложить на себя руки. Только традиционное русское забвение удержало его…»
В этом странном сне Рассказов метался из одного периода своей жизни в другой…
«Вот он играет со своими дочурками-погодками на огромном ковре в детской…
Вот отвозит их в садик, а вот несется, словно сумасшедший, по ночной Москве в роддом, а рядом сидит красавица жена, пытаясь сдерживать стоны, чтобы не пугать „своего Аркашечку“…
А теперь он стоит перед тремя гробами с почерневшим лицом и невесть откуда взявшейся прядью седых волос…»
Чьи-то ласковые руки прервали сон Аркадия Сергеевича. Протирая белоснежной салфеткой обильно выступивший пот с лица больного, медсестра нежно приговаривала:
– Ничего, милый, все будет хорошо: тебе просто что-то приснилось! Все будет хорошо!
Проваляться в больнице он должен был не менее двух месяцев, так, во всяком случае, говорили опытные медсестры. Но уже на исходе второй недели Рассказов велел своему верному Тайсону перевести его в отель и обеспечить надлежащий медицинский уход прямо в номере. Эти две больничные недели заставили его очень многое пересмотреть в своей жизни…
От Автора:
«Не зря говорят, что перед смертью, как и при рождении, человек предстает обнаженным. Но если при рождении у него еще нет никаких пороков, а потому и стесняться нечего, то перед ликом смерти он „с отвращением читает жизнь свою“. Порывается что-то изменить, что-то исправить, но поздно: поезд уже ушел.
Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Как правы были древние мудрецы!..»
Несмотря на внешнюю бодрость, выздоравливал он довольно медленно. Только на тридцать пятый день Аркадию Сергеевичу удалось, превозмогая головокружение, самому встать с кровати и добрести до туалета. Все эти дни при нем постоянно находилась его Машенька-Уонг. Она внимательно и нежно ухаживала за ним, стараясь