Мужской гарем. Людмила Милевская
видеть не хочу здорового бугая, который сидит на шее у тетки, – отвечал Александр.
И был не прав. Щепетильный Евгений старался родственников не обременять. А ревновали все потому, что безумно любила Далила племянника и скрыть этой любви не могла. Слишком уж она им восхищалась.
Как психолог она понимала, что мужчин раздражают ее восторги честностью Женьки, его благородством, силой воли, умом. Но поделать с собой ничего не могла. Как ни старалась, нет-нет да и выскочит новая похвала. А как не хвалить, если Женька заслуживает.
Разве Бонд виноват, что он настоящим мужиком уродился?
Нет, «виновата» Далила. Она таким воспитала его. И она же не правильную политику повела в семье, не смогла нужным образом близких настроить.
Теперь оставалось одно: пореже вспоминать о племяннике при муже, сыне, любовнике.
В связи с этим мучительно не хватало Галины. И другие подруги были, но тайну доверить Далила только Галке могла. А сейчас остро нужен был дельный совет. Теперь уже одолели сомнения, так ли чист ее Женька?
И в самом деле, с чего Далила взяла, что он все до последней детали ей рассказал?
«А ну, как парень недоговаривает? – всполошилась она. – Или хуже, сам в этом деле замешан, но не хочет тетку пугать и потому по-благому скрывает».
Матвей во сне заворочался. Далила представила, что будет с карьерой мужа, если история просочится в печать, и содрогнулась. Перед глазами замелькали газетные заголовки: «Племянник декана замешан в убийстве!», «Племянник профессора серийный убийца!».
«И Матвея, и меня туда приплетут, – ужаснулась она. – Прессе лишь бы сенсация, а попробуй потом отмойся».
Уверенность, что Евгений не способен на преступление, ее не покинула, но разве хороший поступок криминальным оказаться не может? Тем более в нашей стране. Попробуй, окажи сопротивление толстосуму – вмиг окажешься за решеткой. И плевать всем на то, что ты прав.
«Нельзя в милицию сообщать, – решила Далила. – С девицей сначала надо поговорить. Наедине. Без Женьки. Если увидит она, что ее раскусили, что не собираются ей потакать, может, сама и уйдет. Заодно выясню, не причастен ли Женька».
Мысль о причастности Евгения к убийствам окончательно лишила Далилу покоя. С одной стороны, она видела, что преступница Вета подставляет ее родного племянника. Желание немедленно положить грязным козням конец было неодолимым.
Но с другой стороны, мучил вопрос: а только ли козни здесь? От одного ли благородства печется о посторонней девице Евгений?
Из гостиной донесся бой напольных часов.
– Раз, два, – шепотом разогналась считать Далила, но осеклась.
На двух часах бой прекратился.
«Не так уж и поздно, – вдохновилась она. – К тому же, не до приличий. Если спят, разбужу. С ума ведь сойду, дожидаясь утра. Поеду. Прямо сейчас, – в конце концов решила Далила, вскакивая с кровати. – Если Женька не причастен, на улицу вышвырну эту дрянь своими руками! И пусть он посмеет мне пикнуть!»
Наспех одевшись, она на цыпочках выскользнула