Жестокость и воля. Сергей Зверев
полукруг и в мгновение ока сравнялась с грузовиком.
Водитель «КамАЗа» преследователей заметить не успел.
Они выскочили перед ним на дорогу словно чертики из табакерки.
Легковушка еще не успела затормозить, когда Стрельцов отстегнул ремень безопасности и приготовился выскочить наружу.
Константин затормозил слишком поздно, и «Волгу» снесло немного в сторону. На дороге осталась примерно половина кузова.
То ли от страха, то ли от отчаяния водитель грузовика дал по газам.
Фура протаранила заднюю часть «Волги», отшвырнула ее в сторону, как спичечный коробок.
Константин даже не успел испугаться – так быстро все произошло.
Он, не отдавая себе отчета, вжался спиной в сиденье и, напрягая все мышцы, уперся руками в рулевое колесо. Такое уже было в его жизни. Мозг словно отключился, остался лишь инстинкт самосохранения.
«Волга» перевернулась несколько раз и наконец застыла вверх колесами.
Константин больно ушиб плечо и голову, а его правая нога застряла между педалями газа и тормоза.
Когда машина еще катилась по полю, он почувствовал, как на него навалился гаишник. Потом Стрельцов отлетел в сторону.
Сейчас Константин полулежал, упершись плечом и рукой в крышу салона.
Голова его была повернута в сторону дверцы, и он не мог видеть, что случилось с младшим лейтенантом Стрельцовым. Да и услышать тоже не мог: в голове звенело после ударов, как в пустой железной бочке.
Едва придя в себя, Константин потянул носом воздух. Один раз после подобной аварии он уже едва не сгорел. И сейчас ему вовсе не хотелось повторить подвиг Жанны д’Арк.
Слава богу, бензином не пахло, но это еще не означало, что не поврежден топливопровод. Горючее вполне могло растекаться снаружи по корпусу машины.
Уперевшись руками в крышу салона, Константин прежде всего освободил ногу, застрявшую между педалями. Осторожно пошевелившись, он убедился в том, что все кости целы. По крайней мере боли он не ощущал.
– Эй, мент, как там ты? Стpельцов, ты живой?
Стрельцов не откликался. Окно в двери рядом с местом водителя разбилось, и Константин решил выбираться через дверь.
Опустив ноги вниз и перегнувшись пополам, он оказался на боку. Нога его уперлась во что-то мягкое, и тут же раздался негромкий стон милиционера.
– Живой, – понял Панфилов.
Перегнувшись пополам и стараясь не навредить Стрельцову, Константин выполз наружу. Распрямившись, он полежал так несколько секунд, потом повернул голову и посмотрел в салон.
Стрельцов лежал, сложившись почти пополам. Одно его колено уперлось в крышу салона возле уха, другая нога торчала из разбитого лобового стекла.
Константин кое-как поднялся и, шатаясь, побрел вокруг машины.
Смахнув рукой со лба пыль, он заметил на своей ладони кровь. Осторожно ощупав лоб, обнаружил единственное повреждение – царапину над бровью.
– Панфилов, ты везучий, – пробормотал он себе под нос. – Другой бы шею сломал, позвоночник, а тут только царапина…
Опустившись на колени рядом со Стрельцовым, он увидел, что милиционеру