Васёк Трубачёв и его товарищи. Валентина Осеева
чего же мы плохого делаем? – искренне удивился Петя. – Мы ничего плохого не делаем.
Мазин прищурился и уничтожающе посмотрел на него.
– Если человек делает плохо и знает, что это плохо, то это еще ничего, – медленно сказал он, – а если он делает плохо и думает, что это хорошо, то это уж дело дрянь!
– Я не думаю, – быстро сказал Петя, – насчет учебы и вообще…
– То-то, – сказал Мазин. – Себя обманывать нечего.
Он достал азбуку следопыта, прикрыл рукой подпись под рисунком и строго спросил:
– Чей след?
– Утки, – поспешно ответил Петя.
– Сам ты утка! – рассердился Мазин. – Кому я говорил – выучи наизусть!
Глава 9
Тетя Дуня
Васёк был дома один. Он принарядился, начистил ботинки и, не зная, что с собой делать, ходил по комнате.
Каникулы ему уже надоели. Скорей бы в школу!
«Интересно, какой-то новый учитель?» – думал он, поджидая отца.
В дверь кто-то тихонько постучал.
– Мне к Трубачёву Павлу Васильевичу, – сказала женщина, осторожно прикрывая дверь и с трудом втаскивая за собой корзинку.
– Папы нет. – Васёк внимательно разглядывал гостью.
Она была в синем пальто, туго застегнутом на все пуговицы. Из-под черного полушалка глядели на Васька рыже-голубые, чем-то знакомые глаза. Мальчика охватила тревога.
– Папы нет! – повторил он.
– Папы нет, а тетка – вот она! – вдруг сказала женщина, любезно поджимая губы. – А ты небось Васёк? Тащи-ка корзинку. Запарилась я с ней!
Она вошла в кухню, села на табурет, расстегнула пуговицы своего пальто и, обмахиваясь концами полушалка, огляделась вокруг.
– Ничего живете. Кухня просторная. – Она заглянула в комнату. – В чистоте содержите. А это чья же дверь-то? – потрогав замок Таниной двери, спросила она.
Васёк втащил корзинку и, не зная, что отвечать, во все глаза смотрел на тетку.
«Смешная какая-то», – думал он.
А тетка между тем уже расхаживала по комнате, оглядывая обстановку. Васёк с удивлением увидел теперь, что глаза у нее точь-в-точь как у отца, с такими же короткими рыжими ресницами, что нос и все лицо тетки тоже напоминают отца, только рот и выражение лица какое-то другое. Тетка как бы угадала его мысли.
– Ишь, – сказала она, с видимым удовольствием бросив взгляд на мальчика, – рыжий. В нашу породу пошел!
Васёк нахмурился и отошел к окну. «Какой я рыжий!» – думал он, приглаживая свой чуб.
Между тем тетка уже обошла все углы и орудовала в кухне.
– Ваше мыло-то? Подай полотенчико! Это что ж кастрюли-то у вас как завожены? Аль плита дымит? А соседка-то молодая или старая? Как ее звать-то?
– Таня.
– Таня… – Тетка опять поджала губы и многозначительно покачала головой. – Неаккуратная девка, по всему видать.
– Да ты, тетя, еще не видела ее, а уже ругаешь, – не стерпел Васёк.
– Ее не видала, а приборку ее вижу: в печке зола, в углу сор. Слава богу, можно о человеке судить, – решительно отрезала тетка.
– Все