Мой любимый солдат. Илона Игоревна Гоменюк
ветви, таща на себе слегка полноватого, пожилого мужчину. Идя по узкой тропинке, в тени высоких деревьев, раздался хриплый стон, который они услышали.
– Остановись, Шур! Кто это там, в кустах?
– Не знаю. Я возвращаться назад не собираюсь и тебе не советую.
– А вдруг кто из наших? Помочь ведь надо.
– Всем помочь ты всё равно не сможешь. Тащи давай.
– Нет, я так не могу! Иди вперёд, а я догоню тебя.
– Как знаешь!
Пошептавшись немного и разойдясь во мнениях, девочки пошли в разные стороны. Замученная Шура в испачканном халате, продолжала нести на себе командира, а Таня осторожными шагами вернулась вглубь леса и стала идти на стон. С каждым шагом ей самой становилось всё страшнее и страшнее, однако назад дороги не было. Её длинные тёмные волосы путались между собой, сумка цеплялась за колючки, а ноги были исцарапаны ветками. Она не сдавалась и продолжала пробираться сквозь деревья, раздвинув последние ветви, она обнаружила парня лежащего в тени дерева. На его светлой коже были видны тёмно-бордовые пятна, запёкшейся крови. Он придерживал свою голову ладонями, при этом часто моргал своими большими глазами и его длинные ресницы в быстром темпе касались лица. Дыхание его было тяжёлым и прерывистым. Весь его внешний вид указывал на то, что он сильно пострадал во время военных действий. Танино сердце сжималось от волнения, ей безусловно хотелось ему помочь, однако её напугало то, в чём был одет молодой юноша. Его обмундирование и экипировка была точно такой же, как и у немецких солдат. У Тани была всего секунда на раздумье, чтобы помочь ему или бросить его.
– Не стреляй, пожалуйста! Я хочу помочь тебе.
Испуганно произнесла Таня и подошла к юноше. Он открыл свои большие глаза и с таким же испугом взглянул на Таню.
– Nicht bewegen. Du bist russisch. Ich brauche nicht Ihre Hilfe. (Не двигайся. Ты же русская. Я не нуждаюсь в твоей помощи.)
Таня ничего не поняла из грубой немецкой речи, однако по выражению лица солдата, сделала вывод, что зря подошла к нему. Её охватил страх того, что немец убьёт её и она изо всех сил принялась возвращаться назад. В Таниной голове крутилась мысль лишь о том, что раненный солдат вряд ли сможет разделаться с ней, ведь ему самому необходима медицинская помощь. Её мысли прервал неожиданный голос сзади, всё тот же хриплый, но такой приятный.
– Стой! Вернись пожалуйста.
Таниному удивлению не было предела. Она не ожидала услышать русскую речь из уст этого юноши, который являлся немцем. С осторожностью и учащённым дыханьем, она развернулась и подошла к нему.
– Ты говоришь по-русски?
– Я коренной немец, прожил всю жизнь в Касселе, однако моя мать русская, поэтому я с детства знал два языка.
Этот хриплый юный голос, произнёс, казалось бы, обычные слова, но они так запали в Танину душу, что она перестала бояться своего нового знакомого.
– Я – Таня Иванченко, медсестра из Московской дружины. Покажи мне свои руки.
Молодой солдат и сам с первых секунд поверил Тане и вытянул перед ней искалеченные руки. Таня сразу же достала из своей сумки спирт и бинты, и принялась