Рассвет Тьмы. Сергей Тармашев
раненых.
Руалд Отступник скользнул по захваченному обозу тяжелым взглядом. Он стоял на обочине лесной дороги и наблюдал за тем, как его подчиненные собирают трофеи. Батальон Лазутчиков выслеживал этого налогового инспектора уже давно, однако удобный случай разделаться с ним представился только сейчас. И все равно победа досталась дорогой ценой. Слишком большие потери. Шестнадцать убитых и одиннадцать раненых, из которых еще не известно сколько смогут вернуться в строй в ближайшее время. Ряды Батальона тают с каждым боем. Все меньше остается в строю опытных ветеранов, все больше новобранцев, которых надо не один год обучать военному делу. Но ищейки Тайной полиции Геордина никогда не дадут такой возможности.
За семь с половиной лет, прошедших после поражения восстания Лже-Эдрионга, почти все его друзья полегли в бесконечных боях с королевскими войсками, но он, Виконт Вэйдин Руалд, или, как его теперь зовут прихлебатели Геордина, Руалд Отступник, не сдался. От горстки Королевских Лазутчиков, выживших в той кровавой бойне, когда Канцлер предательски убил Короля Эдрионга, а его армию обрек на растерзание, ныне в живых остался лишь он сам, его верный друг Горент да немолодой уже тогда батальонный лекарь Лонрэн, который сейчас едва волочил ноги от старости. В ту ночь Лонрэн наложил на нескольких израненных воинов, всех тех, что остались от Батальона, заклятье отвода глаз. К’Зирды не тронули лежащих без сознания бойцов, принимая их за трупы. Позже, после того как песочники ушли, маг исцелил раненых, и воины вернулись в Арзанну…
– Милорд Вэйдин! – К нему подошло несколько бойцов, сопровождающих четверых избитых людей. Их разодранные одежды были испачканы кровью. – В обозе инспектора были арестанты! Это крестьяне из Кринси. Мы освободили четверых. Еще обнаружили тело женщины в его карете. Похоже, ее изнасиловали и забили насмерть.
– С каких это пор налоговый инспектор арестовывает простых крестьян? – недоуменно произнес Вэйдин. – Разве староста деревни более не несет ответственности за уплату налогов?
– Старосту повесили по приказу инспектора, милорд, – ответил один из крестьян, – и в Риншти тоже… – Он замолчал.
– Вот как?! – по-звериному оскалился Вэйдин, от чего его шрам искривился, делая лицо еще ужаснее. – Жирный кровосос! Жаль, что он уже мертв, и я не могу воздать ему по заслугам, как причитается! Но почему он арестовал вас?
– Мы не смогли собрать деньги для уплаты налога, милорд, – крестьянин потер изодранные кандалами запястья, – за три месяца на нас дважды нападали к’Зирды. Деревни разграблены, хозяйства в ужасном запустении, всех, кто не успел спрятаться, песочники угнали в рабство. У нас нет денег. Мы собрали для инспектора всем миром восемь медных монет, но он страшно разгневался и приказал схватить нас. Он сказал, что продаст нас работорговцу как преступников и вырученными деньгами заплатит налог…
– Тварь поганая! – Вэйдин в бешенстве посмотрел на труп инспектора, сжимая кулаки