Ливанская трясина. Якубов Олег Александрович
сама Ентина, собственно на недавнем конкурсе красоты титул «мисс Израиля» не получила, а была лишь второй. Но победительница Яэль Низри от участия в международном конкурсе участвовать отказалась в связи с призывом в армию. И хотя она имела право на отсрочку, воспользоваться ею в такой тяжелый для страны момент не пожелала». Свой отказ фотографироваться вместе с ливанской красавицей Анастасия объяснила тем, что этот кадр специально придумал кто-то из фоторепортеров и затея показалась ей надуманной и политизированной…
В холодильник мне, незваному гостю, заглядывать было неловко, но когда кто-то его открыл, я увидел упаковки с какими-то продуктами, бутылки с водой, соки.
Люди, скрывающиеся здесь от ракетного обстрела, понятное дело, были жителями одного района, друг друга хорошо знали, и если раньше многие друг другу наверняка лишь кивали при встрече, то теперь долгие часы, проведенные вместе их сблизили. В бомбоубежище находилось чуть больше двадцати человек, было душно и жарко. Кто-то уже поругивал власти, которые обещали-де поставить кондиционер, да все тянут, а вот в соседнем бомбоубежище о людях позаботились и там теперь прохладно и «можно сидеть хоть круглые сутки, хоть неделю кряду». Я разговорился с сидящим рядом молодым мужчиной, лет на вид тридцати пяти. Дани почти сразу заговорил о наболевшем. У него свое дело. Так, не весть что особенное, миллион в химчистке-прачечной не заработаешь, но на жизнь, как говорится, хватало и нечего судьбу гневить. Сейчас бизнес стоит, о том, чтобы работать и речи быть не может, да и кому придет в голову в такое время отдавать вещи в чистку или стирку.
– Политики наши большие мастера разговоры разговаривать, да вот толку от этих разговоров – чуть, – сетовал Дани. – Ну посуди сам. Все говорят, что это не война, а только военная операция. Поэтому военного положения не объявляют. Раз не объявлено военное положение, значит, нам не могут назначить какие-то льготы, которые предусмотрены только во время войны. Нам какая всем разница, как это все называется, если мы день и ночь сидим в бомбоубежищах, работать не можем и на что жить – неизвестно. Сейчас вот стали говорить о каких-то компенсациях, которые получат владельцы небольших фирм на восстановление свих дел. Если и дадут что-нибудь, то это будут гроши, они убытки и в малой степени вряд ли покроют. Вот у меня мастерская закрыта, а арендную плату я продолжаю платить и владельцу здания, где я арендую помещение, плевать, работаю я, или нет. В крайнем случае, даст какую-нибудь отсрочку. Впрочем, – вполне даже патриотично и как-то сразу другим тоном заговорил Дани, – главное конечно не в этом, а в том, что этот кошмар больше продолжаться не может.
– Что ты имеешь ввиду? – спросил я его. – То, что сейчас идет война, как бы ее политики не называли, или то, что вообще происходит на севере Израиля?
Надо сказать, что израильтяне народ в целом весьма и весьма политизированный. Считается даже неприличным звонить по телефону без