Дети. Даниил Румянцев
поступке.
Когда от Можайска нас отделяло уже около двух километров, я всё ещё продолжал находиться в таком же подавленном состоянии. У меня начинало исчезать желание куда-либо ехать, и я остановил велосипед. Так как я следовал замыкающим, ребята не заметили, что я отстал. Я хотел крикнуть им, чтобы они остановились, но не стал. Я был настолько подавлен, что, казалось, потерял дар речи. Тем не менее я был уверен, что друзья вот-вот заметят моё отсутствие и остановятся. Но они продолжали удаляться и, когда машинально оглянулись назад, увидели, что я уже был далеко позади. Я едва мог различать их фигуры, вероятно, как и они мою. Ребята подождали меня какое-то время, но, убедившись, что я нисколько не приближался, повернули назад. Когда они подъехали ко мне и увидели, что мой велосипед был цел и невредим, лица их изобразили недоумение, словно они не могли понять, что же заставило меня остановиться.
– Так нельзя, – сказал я им.
Тут их взгляд переменился, они мгновенно поняли, что я имел в виду.
– Думаешь вернуться? – спросил Валерка.
– Поехали к железной дороге. Попробуем найти их. Давайте хотя бы посмотрим, с кем придётся иметь дело в случае выполнения нашего обещания. Авось на месте что-нибудь да сообразим. А может, этот Игорь вообще один нам попадётся. Втроём-то мы его лихо прижмём. Ну не можем мы вот так взять и уехать. Мне моя совесть покоя долго не даст, уж я-то знаю, – слова мои были пропитаны не столько уверенностью, сколько надеждой на удачу.
– Давай попробуем! – воскликнул Валера с таким воодушевлением, словно только и ждал от меня этих слов.
Взгляд его наполнился чувством уверенности, он более не колебался и был полон решимости что-нибудь предпринять. Такая резкая перемена состояния моего друга не могла меня не подбодрить.
– Что думаешь, Ванька? Рискнём? – спросил я Ваню, предчувствуя, как с его уст сорвётся уверенное «да».
Я даже посчитал этот вопрос излишним, ибо предполагал, что Ванька и так перенял наше состояние духа. Однако вопрос обернулся внезапной трещиной в нашей дружбе, а всё потому, что от Вани последовал ответ, которого мы никак не ждали.
– Нет уж, ребята. Видать, не расслышали вы тогда в беседке моих доводов. Не понимаете вы, на что хотите пойти. Тут я вам не помощник. Мне моя жизнь дороже понтов перед девчонкой. Дальше езжайте без меня, – именно так прозвучало то самое ожидаемое мной уверенное «да».
Услышав это, Валерка отвернулся в сторону, будто был оглушён жестоким ударом в самое сердце. Он не произнёс ни звука, а лишь сжал руками руль велосипеда так сильно, что тот жалобно скрипнул. Было видно, как Валера что есть мочи старался сдержать себя и не наброситься с кулаками на Ваньку, в котором в тот момент, по-видимому, разглядел самого гнусного в мире предателя.
Меня, как и Валеру, очень поразил такой ответ, но яд предательских слов, пойманный слухом из уст близкого друга, видимо, не так быстро проникал в моё сердце – я всё же нашёл в себе силы ответить Ване спокойным, но пропитанным раздражением голосом:
– И куда