Дети. Даниил Румянцев
каждому из нас выйти с утра с портфелем, как будто мы направляемся в школу. Вместо учебников положим в рюкзаки как можно больше еды, чтобы хватило на три дня, – выдвинул идею Валера.
Какой-то миг сопровождался молчанием, затем я добавил:
– Хорошо. Предлагаю встретиться завтра в восемь утра у старой церкви.
– А куда мы пойдём в поход? – спросил Ванька.
Тут я призадумался. Меня посетила мысль, что можно было бы отправиться не в обыкновенный поход, как мы это делали с Егором и его отцом несколько раз в год, а вместо этого совершить настоящее трёхдневное путешествие на велосипедах.
Я чуть приблизился к своим товарищам и, слегка наклонившись и положив руки им на плечи, заговорил тише обычного:
– Вот что, ребята. А что, если нам поехать куда-нибудь на велосипедах? Мы устанем три дня ходить по лесу, да и далеко ли мы уйдём? Много ли хороших маршрутов мы знаем окромя тех, которыми ходили с батей Егора? А на велосипедах сможем одолеть расстояние в три… Нет! В пять раз больше!
– Ну не знаю, – засомневался Ванька, – тут по лесу шибко-то и не разъездишься на велосипедах. Мне кажется, они будут нам лишним грузом.
– Вот-вот! – подхватил Валерка. – Что-то ты вычудил, Ефимка.
– А кто вам сказал, что нам придётся ездить всё время по лесным тропам? Бо́льшую часть пути мы вообще можем одолеть по шоссе, – пояснил я свою идею.
– По шоссе? С ума сошёл? Ты хоть раз ездил по шоссе? – вскричал Ванька.
– Ездил! – с нескрываемой гордостью ответил я.
– Да ну! – в глазах Ваньки можно было увидеть неисчерпаемое удивление.
– Не верим мы тебе! – с каким-то ощутимо горьким чувством презрения произнёс Валерка.
– Говорю же вам, дурни непутёвые! Буквально в прошлые выходные по Можайке ездил. Всего несколько часов проехал, а с два десятка километров одолел! – воскликнул я с чувством отчаяния от проявленного ко мне недоверия.
Ребята на какое-то время замолчали, потупив взгляд. Затем Валерка приподнял голову и пристально посмотрел на меня.
– И впрямь ездил? – спросил он тихим голосом.
– Да!
Он ещё слегка потупил взгляд, но потом вдруг окинул меня злобными глазами и язвительно спросил:
– А в какой, говоришь, день ездил?
– В субботу. Сказал же!
– Ага! Врёшь! Врёшь ты нам, Ефимка. Нагло врёшь. А зачем, понять не могу. Метель была в субботу и град. Не мог ты в такую погоду ездить!
– Да ездил я! Вот под метель и попал! Промок и назад повернул! А так бы до самого Можайска доехал! – меня переполняло чувство гнева, лицо моё покраснело.
Ребята вновь замолчали. Видимо, они не знали, что́ сказать, равно как и не могли понять, можно ли мне верить.
Тут я не выдержал:
– Да не вру я! Ну зачем мне вам врать? Ну и чёрт с вами! Хотите пешком идти? Пошли! Но вы первыми к обеду же устанете и вечером захотите вернуться. И зачем тогда всё это? Зачем палатку выкрали? Зачем я вообще тут стою и вас уговариваю?
Видя