the Notebook. Найденная история. Ольга Васильевна Ярмакова
ложны. Это всего лишь маски, которые одни волею судеб срывают с других. И не надо присваивать добродетель тому, что под действием закономерностей распадается в пыль, не обманывайте себя, милый друг. Ваша скромность есть лишь трусость, элементарная боязнь протянуть руку к тому, что интересно и нужно вам. По сути все скромняжки – трусы, а посему, слабые и жалкие, в герои таковых не записать ни при каком раскладе, разве что крайнее отчаяние или наркотик какой сподобит этих скромниц на Поступок. Но это уже исключительные факторы.
– Ого, Кливленд, а вы можете быть очень жестким.
– Я и есть жесткий, иначе бы наблюдатель бы из меня получился никудышный.
– У меня не всегда получается быть жесткой.
– Лиза, дорогая барышня, вам и не нужно быть жесткой! Вы ещё ребёнок в сравнении со мной. И у вас такое доброе сердце, что его не зажать в тиски, иначе вы жить не сможете. Делайте то, что в ваших силах и в вашей душе.
– Но, Кливленд, я уже совершила одну ошибку в прошлом, за которую жду расплату.
– Ответьте на один вопрос: вы жалеете об этой ошибке и повторили бы вы её, если бы заново попали в ту же ситуацию?
– Не жалею и сделала бы тоже самое.
– Вот вам и ответ из глубин вашего сердца. Я прямо-таки уверен, что вы помогли кому-то в беде и об этом вы мне поведаете в другой раз, в ваших глазах я не вижу того, за что бы имел права винить и осуждать вас. Да и кто я такой, если быть честным? Я и сам не безгрешен.
– Самое болезненное – это просто наблюдать и не вмешиваться. Как же это несправедливо, профессор! Как же это больно! Видеть зло и не сметь преградить ему путь, чтобы спасти невинного и беззащитного.
– Милая Лиза, милая барышня, вы не представляете, сколько ещё несправедливости ждёт вас впереди. Но самое страшное, на мой взгляд, встречать эту несправедливость лицом к лицу в одиночестве. – Горько вздохнул Вайсман, продолжив. – Каждый из нас, абсолютно каждый рождается индивидуальной личностью, то есть с определенным характером, естественно-внешними отличиями, связанными с генным набором. Но есть кое-что, что нас примиряет и приравнивает. Не что иное, как начала, вернее, два начала – добро и зло. Может это выглядит на первый взгляд наивно и глупо, пусть, но если присмотреться, то в действительности так оно и есть. Добро и Зло заложены в любом человеке при рождении в одинаковой пропорции – пятьдесят на пятьдесят. По увеличению возраста любой из нас сам контролирует чаши мер в ту или иную сторону, борясь с любой из сторон. Не рождается злых и бессердечных, жестоких и кровожадных людей, как и в той же мере добрых, любящих, нежных и так далее. Нет, человек сам решает, чья сторона, чья чаша весов ему близка, что ему дорого, за что он хочет бороться всю жизнь. Либо выбирается легкий путь Зла (Тьмы) без борьбы или проиграв её, либо сложный Добра (Света). В книге одного писателя, как нельзя лучше сказано: «Нам не дано выбрать абсолютную истину. Она всегда двулика. Всё, что у нас есть, – право отказаться от той лжи, которая более неприятна. Погасить в себе свет гораздо легче, чем рассеять тьму». Поэтому каждый для себя