Стальная бабочка, острые крылья…. Иван Юрьевич Константинов
плакала горько, и бесшумно, как научила ее жизнь без родителей, роняя слезы в одеяло, – но вдруг звуки, разбудившие ее, повторились снова. Она села, оглядываясь.
Костер едва теплился, угли тлели, и в темноте едва можно было различить фигурку, скорчившуюся недалеко от машин у стены.
Би рвало ужином.
Несколько секунд они смотрели друг на друга.
– Извини… – тихо сказала Мириам и шмыгнула носом.
Би ничего не ответила – просто молча залезла в кабину, оставив ее открытой.
Через несколько часов Мириам проснулась еще раз. Костер совсем погас, и со стороны машины Би был слышен ее голос: она говорила с кем-то, но так тихо, так что ни слова нельзя было разобрать. Мириам лежала несколько минут, слушая ее голос и глядя на звезды, потом снова расплакалась, завернулась в одеяло и уснула.
IV
Би разбудила Мириам за полчаса до рассвета. Небо на востоке розовело, песок был мокрым от росы, а на Би снова была маска.
От завтрака она отказалась, и Мириам пришлось доедать кашу одной.
– Прости меня, – снова сказала она, отчищая котелок песком. – Я уже видела такое… у людей, которые долго не ели.
– Я сама виновата. – Би сидела на крыле машины, глядя туда, где должно было взойти солнце. Ее механический голос был ровным. – Нужно думать головой, а не желудком.
– Если бы мясо было свежим, то я сварила бы тебе жидкий суп, от него бы тебе плохо не было.
Мириам сложила миски в котелок и спрятала котелок в узел с вещами. Би посмотрела на нее, и казалось, задумалась.
– Это не очень важно сейчас. Мы должны добраться до Атланты как можно скорее, а о еде можно подумать потом.
– Но ты даже не завтракала!
– Я поем позже. – Би запрыгнула в кабину машины, мотор которой тут же запустился с тихим свистом. – У меня еще остались три капсулы с кофе – хочешь?
– Нет. – Мириам потащила узел к своему трейлеру. – А что ты ешь, кроме кофе?
– Витаминный паек. – Колпак кабины опустился, и голос Би снова раздавался из переговорника на воротнике куртки Мириам.
– И давно?
– Неважно… я уже привыкла.
Мириам хотела было ответить… В ее памяти еще были живы воспоминания о детстве, о вечном голоде и блуждании по пустынным дорогам – но слов получалось слишком много, и они не складывались в связные фразы, поэтому она только вздохнула.
– Я еще сварю тебе суп. Тебе понравится, я хорошо готовлю… так люди говорят.
– Спасибо, – ответила Би, и мотор ее кара взревел. – Кстати, а как тебя зовут?
Глава II
Интермедия II
Песок после ночи нагревался медленно.
Днем, раскаляясь, он стремительно терял влагу, становился сыпучим и подвижным. Такой песок не хранил следов долго.
Человек, остановившийся у остатков чужого лагеря, знал толк в следах. Солнце взошло недавно, и один-единственный взгляд сообщил ему больше, чем другому мог бы дать час пристального наблюдения.
Широкие