Рождение феникса. Нина Опалько
картинка перед глазами мелькнула и сменилась бешеной чередой образов.
Смешиваются миры, места, люди… но в каждом видении присутствует Громгон: вот он протягивает руку со словами «Не бойся, пойдем», через секунду он прижимает меня к себе и успокаивающе гладит по голове, вспышка – и он держит меня за руку на берегу лилового моря… Следующие образы несутся быстрее и содержат более интимные моменты. За ними следуют короткие вспышки бешеного калейдоскопа – я успеваю улавливать лишь чувства, не запоминая картинки.
Последнее изображение погасло – я сморгнула и увидела перед собой две пары шокированных глаз. Они видели в моих мыслях происшедшее – чувствовала их сознания внутри меня. Молчать было нельзя:
– Леди Лорана, что это было?
Она покачала головой. Впервые учительница показалась столь смущенной и растерянной – даже ее щеки приобрели пурпурный оттенок. Когда она заговорила, голос звучал тихо и неуверенно:
– Это была моя память, Мими. И я не могу понять, как ты это сделала. В школе этому не учат, да и вне учебы не каждому удается подключиться к чужим воспоминаниям.
Лорана затихла, я тоже молчала, не зная, что можно сказать. Мы обе пребывали в смятении. Лишь Громгон выглядел спокойно. Однако он пристально смотрел на меня – в его глазах виднелся неприкрытый интерес. Если он и был смущен тем, что я видела, – а видела я немало! – то никак это не выказал, всем своим видом уподобившись статуе.
Наконец, он оттаял и, обняв Лорану за талию, лучезарно мне улыбнулся:
– Кажется, пора начинать церемонию. Давай, Мирами, глубокий вздох – и вперед!
Напоследок Громгон лукаво мне подмигнул. Такое поведение совершенно не вязалось с тем образом, что он создавал при встрече. Сейчас правая рука государя был скорее похож на задорного мальчишку. Вероятно, по-своему скрывал неловкость того, что секрет двух людей неожиданно стал достоянием третьего.
Коленки дрожали, живот скрутило в тугой узел – к привычному нервному напряжению добавился шок от пережитого. Вопросам в моей голове стало так тесно, что они уже не достигали сознания, а шли напрямую к чувствам. Впервые в жизни так сильно нервничала. Конечно, где-то на задворках разума осознавала: переживать бессмысленно, ведь от этого ничего не изменится. Жаль, знание ничуть не помогало.
Время будто замедлилось: Громгон шел к Вратам тяжело, как через толщу воды и так же тягуче поднимался по лестнице. Но вот, через тысячу лет, он оказался в арке Врат и повернулся к собравшимся. Все затаили дыхание.
– Светлой луны, выпускники! – раскатисто поприветствовал нас Громгон, – Я не буду произносить долгих речей, вы и так знаете все, что я мог бы сказать. Вы прошли долгий путь обучения и теперь готовы принять свою суть. Все, что происходило в вашей жизни, вело вас к этой самой минуте. Это вторые и, пожалуй, самые важные Врата в вашей жизни. Во Врата Рождения вас на руках вносили ваши матери. Во Врата Перерождения вы войдете сами. Первое посвящение подарило вам одинаковый облик и