Ключ от вечности. Наталья Александрова
сна в голове не то чтобы прояснилось, но исчезла тупая ноющая боль в правом виске. Странно, мимоходом подумала Надежда, синяк – слева, а болит правый висок. И вспоминая мужа из своего сна, она увидела, что, убирая в портфель бумаги, последним он взял билет на самолет. Точнее, электронный билет, то есть на обычном листке было отпечатано все, что нужно: время вылета и место прилета. И сейчас Надежда воочию увидела край листка, а на нем надпись: «Ирк…» Иркутск?
Ну точно, муж улетел в Иркутск. Судя по тому, как он собирал деловые бумаги в портфель, улетел явно по делу. В командировку, значит. Но вот отчего Надежда была этим фактом так недовольна?.. Полный провал в памяти. И даже имя мужа не вспомнить. Фамилия, наверное, такая же, как у нее, Лебедев, а вот дальше…
Тут на нее снова напал сон. Очевидно, в капельницу добавляли какое-то успокоительное.
После тихого часа в палату заглянула медсестра Света.
– Муравьева, к вам посетители!
– Посетители? – удивленно переспросила Надежда. – Какие посетители?
– А я знаю? – отмахнулась Светка и убежала.
Вера деликатно вышла, Мария Ивановна отвернулась к стене, она вообще много спала.
Первой мыслью Надежды было, что это муж. Нашел ее и приехал, чтобы забрать из больницы. Она забеспокоилась, что ужасно выглядит и муж не должен увидеть ее такой. Схватила с тумбочки зеркало, посмотрела в него и еще больше расстроилась – синяк на левой скуле увеличился в размерах и начал желтеть, волосы свалялись и стали похожи на паклю… Нет, в таком ужасном виде она не может показаться мужу!
Но тут на смену первой мысли пришла вторая.
Надежда поняла, что муж сейчас находится далеко, на другом конце страны, в этом своем Иркутске, и не мог внезапно сорваться и примчаться в эту захолустную больницу. А самое главное – у него и причин для этого не было, поскольку она лежит здесь под чужим именем. И муж понятия не имеет, что с ней.
Но тогда…
В ее больную голову пришла третья мысль, и была она, как ни странно, довольно здравой.
Поскольку Надежда лежит в больнице под именем Ирины Павловны Муравьевой, то посетители пришли именно к этой Ирине Павловне. А это значит, что они узнают, что она – это не она… то есть, наоборот, именно она… Надежда окончательно запуталась в этих местоимениях и сформулировала третью мысль короче: она никакая не Ирина Павловна, и эти люди могут подтвердить это доброму доктору Айболиту, и тогда он не станет болтать о замещении воспоминаний и о фиктивном прошлом.
Додумать эту мысль до конца Надежда Николаевна не успела, потому что дверь со скрипом открылась и в палату вошли двое, мужчина и женщина.
Мужчина был лет сорока, худой и сутуловатый, жесткие, коротко стриженные волосы ежиком стояли на голове, костистое лицо было обтянуто желтоватой кожей. Близко посаженные глаза смотрели с опаской и подозрением.
Женщина была немного моложе, начинающая полнеть блондинка с узкими губами, накрашенными ярко-розовой помадой.
Посетители