Новая Зона. Синдром Зоны. Сергей Клочков
Лунь. И я тоже готова.
– Вы твердо в этом уверены, сталкер? – И какой же у Зотова печальный взгляд. – Я прошу вас подойти к этому убеждению критически. Представьте, что это на самом деле может быть лишь фантомом сознания. Просто постарайтесь допустить такую мысль.
– Если мы не встретим Пенку, то, как я и обещал, загляну на огонек к психиатру и начну кушать таблетки, если он таковые назначит, Проф. Я от своих слов не отказываюсь.
– Только, чур, в палату на двоих. Лунь, если что, поделишься лекарством? – Хип уткнулась носом мне в шею, я почувствовал на коже легкое движение ресниц.
– Все шутите, сударыня. – Но Проф тоже слегка улыбнулся. – Сегодня к ночи, как проснется лейтенант, я собираю совет. Будем решать, прекращать ли наш выход в связи с новыми рисками, или попробовать продолжить.
– Проф, сразу говорю, что я остаюсь вне зависимости от решения совета. Вы можете уехать, оставив сухие пайки, воду и немного патронов. До тех пор, пока я твердо не буду убежден в том, что Пенки здесь нет, из ПГРЭЗ я не выйду.
– И я тоже, – твердо добавила Хип.
– В таком случае я, разумеется, тоже останусь, – Проф, как мне показалось, с большим облегчением сказал эту фразу, – а в бортовом журнале совершенно не обязательно писать об услышанной вдалеке стрельбе и звуках моторов. Я очень долго ждал эту экспедицию, чтобы повернуть назад в самом ее начале. А ребят можно будет отправить обратно на втором вездеходе, да. Я неплохо умею водить «Спектр», хотя, конечно, до товарища Бонда мне далеко, но я уверяю вас, что справлюсь не хуже. Рядовой, вы слышали наш разговор?
– Так точно, слышал, – раздался голос Корнейчука из-за вездехода.
– Ваше мнение? Хотите вернуться?
– Хочу, – буркнул Кора. – Но не буду. И лейтенант не будет, знаю я его.
– Так в чем же дело?
– А врать не умею. С детства, – просто ответил Корнейчук. – Вот прикиньте, что бросим мы, военные, вас, профессора, в Зоне с автоматом и двумя сталкерами, а сами свалим в тепло, сопли на кулак мотать в казарме. А потом у меня через три месяца дембель. И, короче, поеду я домой, где меня невеста ждет и батя с мамой. И че я им расскажу, а? Как храбро прятался по кустам и от мародеров сбежал, хвост поджавши? У нас все пацаны служат, и только я один в Зоне из них. И тут да, страшно офигеть как, врать не стану, боюсь. Но тут я несколько дней боюсь, а это лучше, чем потом после службы постоянно бояться бате и друганам в глаза глядеть. Короче, ссыкунов у нас в роду не было, у меня прадед казак.
– Я же говорил, что он не совсем енот, – послышался сонный голос лейтенанта. – Молодца, боец, я в тебе не ошибся. А поспать так и не дали, черти. Полчаса только и покемарил. Об чем сыр-бор?
Профессор коротко пересказал про шум машин и выстрелы, и лейтенант сразу же ухватил свою «трофейную» винтовку и начал собираться.
– Не, Бонд, извини. – Нет, не возьму я с собой лейтенанта. Сдается мне, хороший он мужик, опытный и с оружием ладит, но ведь помрет там. Остро чувствую, что помрет, так что пусть от вездехода не удаляется. – Я пойду сам,