Наследница журавля. Джоан Хэ
знаю одного мальчика. Мальчика, обладающего огромным талантом и многими умениями. – На этот раз ложь давалась ей легко. Слишком легко. Лицо Хэсины едва не исказила гримаса боли, когда она представила, что подумал бы о ней сейчас отец. – Он совершил несколько ошибок. Жизнь его была трудна, и он оказался в отчаянном положении. Но он всегда мечтал сдать экзамены и поступить на государственную службу. Он хотел служить родине.
Она старалась говорить эмоционально, приправляя свою историю правдой. Она ведь и правда знала такого мальчика. Его звали Цайянь.
Но Цайянь никогда не обворовывал купцов на пять сотен баньляней[22].
– Сейчас он заточен в темнице. Напрасно тратит свою жизнь. Я могла бы даровать ему помилование, но у него нет дома, нет семьи. Если его отпустить, он погибнет на улицах. Единственное, что может спасти его, – это допуск к экзаменам без предварительных испытаний.
Ся Чжун покачал головой, не дав ей закончить.
– Нет.
– Прошу вас. Если дело моего отца дойдет до суда, выберите его моим представителем.
– Я сказал нет, – повторил министр и проскользнул мимо нее.
Хэсина сжала кулаки. Она сбилась со счета, сколько солнечных дней ей пришлось просидеть в четырех стенах, читая очередной трактат или комментарий к «Постулатам» и заучивая абзацы наизусть, чтобы потом выплюнуть их в лицо преподавателям. Не может быть, чтобы она делала все это зря. Раз Ся Чжун умел пользоваться словами мертвецов, она тоже сумеет.
– Параграф 5.7.1: «Следует отменить смертную казнь за незначительные преступления, такие как кража и вандализм, потому что совершившие данные проступки обладают потенциалом и могут возместить свою вину, а потенциал нельзя уничтожать». Параграф 4.6.3: «К экзаменам должны допускаться все претенденты, вне зависимости от пола, социального положения и происхождения». Параграф 5.2.2: «В новую эпоху всем людям будут даны равные возможности обеспечить себе жизнь собственным трудом».
Министр застыл на месте.
– Параграф 2.4.1, – добавила Хэсина для пущей верности. – «Министру подобает служить».
По галерее пронесся порыв ветра, и к ногам Хэсины прилетели первые листья, опавшие с деревьев гинкго[23].
– Назовите имя, – сказал министр.
Она не ответила.
– Быстрее, – со злостью добавил он. – Пока я не передумал.
Имя.
Имя.
Имени она не знала. Она сочинила об этом человеке подробную историю, но не имела понятия, как его зовут.
Она была готова призвать на себя всех демонов преисподней.
– Камера 315.
Министр ушел, не сказав ни слова. Хэсине хотелось провалиться сквозь землю.
На следующий день принцесса нашла на своем столе три письма.
Одно пришло из Совета расследований. Дело об убийстве короля передали на рассмотрение. Если его направят в суд, ее оповестят.
Второе написал придворный астролог. Он сообщил, что выбрал благоприятную дату для ее коронации. До нее осталось две ночи.
Последнее
Баньлянь – бронзовая монета. Первая единая валюта Китайской империи.
Гинкго – реликтовое растение, произрастающее в некоторых районах Китая.