Андрей Пастухов. Кто он?. В. П. Фролов
кивая головой в знак согласия, сказал с весьма серьезным видом тот, поглаживая пушистые усы, – но при одном условии, что вы сейчас назначите наивысшую цену, а все остальное на моей совести.
– Твое счастье, что мы не сомневаемся в твоей совести и доверим сие дело и деньги, – рассмеялся Николай Васильевич Жуков, – знаем, что много на этом не заработаешь.
– Обижаешь меня Жуков, нехорошо, не такой я мелочный, чтобы бедняков обдирать, – нахмурившись и смеясь глазами, отвечал Кебадзе.
Скоро все планшеты сушились, расставленные вдоль стен чертежной, готовились журналы, производились проверки инструментов, вновь раскрашивались рейки. Царила обычная предполевая обстановка.
Прибыли казаки из полков, и в конце апреля вереница повозок и конных длинной цепочкой двинулась по Военно-Грузинской дороге на Владикавказ, преодолевая еще глубокие снежные завалы на Крестовом перевале.
От Беслана по дороге, идущей сначала по левому, а потом по правому берегу Сунжи, ехали под благодатными теплыми лучами весеннего солнца, пробуждавшего к жизни все вокруг. Склоны гор представали взору ковром, сотканным дивным мастером, располагавшим всеми цветами земли, проходившие короткие теплые дождики вызывали сильные испарения оттаявшей почвы, которые парили над землей, переливались волнами и искрились.
Миновали Грозную – теперь только по названию – станицу с такими грязными улицами, что лошади едва тянули повозки. После аула Гудермес отделения начали по одному подниматься в горы, и только одно третье отделение шло на восток все дальше и дальше, лишь после Хасавюрта свернув на Дылым.
Теперь горы высились впереди несколькими ярусами, изменяя с высотой окраску своих склонов. Изумрудная зелень сменялась темно-фиолетовым ярусом, над которым громоздились черно-лиловые кручи. В просветах клубящихся, фантастических наплывов туч перед путниками во всей своей угрюмой красоте вставал горный хребет Салатау.
Когда Пастухов с командой казаков пробирался по узкой, то взбегающей на крутые увалы междуречий, то ныряющей в глубокие ущелья потоков каменистой дороге, он все больше убеждался в ошибочности своих предположений о характере рельефа.
Не пологие, округлые формы, а узкие, скалистые отроги виднелись там, где ему предстояло работать.
– Каково настроение? – прежде всего спросил его подполковник Близнецов, приехавший к Пастухову в аул Гертма через два дня после того, как команда обосновалась в нем.
– Придется, ваше высокоблагородие, подстраиваться под рельеф, – невесело усмехнувшись, ответил Андрей, – сильно и глубоко изрезан весь участок работ, и связь между его частями чрезвычайно затруднена.
– Но и это обстоятельство не без преимуществ, – заметил подполковник, – при составлении съемочной сети будете засекать все выдающиеся на гребнях и склонах скалы, заметные деревья, кусты и другие предметы местности и после составления и уравнивания высот полигонов будете иметь густую сеть съемочных