Все наши вчера. Кристин Террилл
или мозг, чтобы анализировать, но я ничего не чувствовала. Не было ни ощущений, ни мыслей – лишь бескрайнее ничто.
Получилось? Или так выглядит смерть?
Ощущения начали медленно возвращаться. Первой стала неимоверная тяжесть в голове – словно деревянная колода, пригибающая меня к земле. Ну и ладно. Зато у меня снова была голова, и это такое облегчение! Потом появилась царапающая щеку шероховатая поверхность и болезненное покалывание в конечностях, напомнившее, что у меня есть конечности.
Первой моей связной мыслью было «Финн». Я попыталась пошевелиться, дотянуться до него, но меня словно лед сковал.
Я кое-как приподняла веки и мельком взглянула на размытый, чрезмерно яркий мир. Я судорожно втянула воздух в легкие, и их снова обожгло.
Покалывание усилилось и перешло в боль, острую и резкую, пронзившую мою затвердевшую плоть. Я попыталась крикнуть, но услышала лишь тихий стон и смутно догадалась, что он, должно быть, исходит от меня.
Где-то Финн позвал меня по имени.
Горячая волна прокатилась по моему телу, и мышцы скрутило судорогой. Я с трудом приподнялась на локте и извергла наружу скудное содержимое моего желудка. Ощущение было такое, словно тело пытается вывернуться наизнанку. Внезапно меня коснулись руки Финна, смахнули волосы с липкой щеки, и я благодарно прижалась к его прохладной коже.
Заклинание развеялось, и я сумела открыть глаза. Финн сидел рядом, склонившись надо мной. Судя по его виду, он не меньше моего вымотался и страдал от боли.
– Ты в порядке? – спросил он.
Я кивнула и с трудом вытерла лоб рукавом.
– Вроде да. Это было ужасно.
– Да уж. Летающий автомобиль намного приятнее.
Финн огляделся, обшаривая взглядом каждый дюйм пустого склада, как будто это была какая-то странная, чужая планета. Несколько секунд назад мы были в пустой комнате, в окружении солдат, а теперь очутились в каком-то складском помещении. Лабиринт коридоров над коллайдером сменился рядами непонятного хлама.
– Мы действительно это сделали! – сказал Финн. – Поверить не могу!
Я не разделяла его благоговейный восторг. Путешествия во времени – не чудо, а мерзость.
Финн заправил прядь волос мне за ухо таким естественным движением, словно он проделывал это ежедневно на протяжении многих лет.
– Ты как, можешь встать?
Собственное тело до сих пор казалось мне полым и нематериальным, как будто я случайно оставила часть его в будущем.
– Не знаю. Сможешь меня поймать, если я начну падать?
– Сомневаюсь, – отозвался Финн. – Но я позволю тебе упасть на меня. Это будет славное мягкое приземление.
Я улыбнулась.
– Мой герой!
И мы попытались встать. Было трудно сказать, помогаем мы друг другу или мешаем. Стоило Финну пошатнуться, и он чуть не ронял меня вместе с собой, а я – его, но мне и в голову не пришло, что стоило бы его отпустить, пока мы не поднялись с коленей в неустойчивый полуприсед.
Мы встали и попытались стоять