Последний американец. Александр Богатырев
группе ребят. Светлячки вихрем носились вокруг нее, крутясь возле развевающейся гривы волос. Она от этого была похожа на маленькую комету.
– Вот такие мы! – неопределенно сказал Диего-Сергей и устремил взор к небу. Светлячки поднимались все выше и теперь кружились, мешаясь со звездами небесными. Кармен тоже невольно залюбовалась ими.
– Вот я смотрю на вас всех. Смотрю – и мне непонятно… – наконец выговорила она.
Диего вопросительно взглянул на девушку. Лицо у нее все так же было обращено к сияющему радужными полосами небу. Она прервалась, словно собираясь с духом.
– Мне непонятно, почему вы – такие? Ты, твои друзья.
– Какие? – слегка удивился Диего.
– Странные. Вам почему-то безразлично то, за чем гоняются почти все школьники и почти все взрослые. Вам интересны вот эти звезды, вот это… чудо.
Кармен обвела рукой пылающий сиреневыми переливами луг. Танцующих над ним светлячков. Она еще не знала, как на все это реагировать.
– А может, стоит задать вопрос, почему ты была не такой, как мы? – задумчиво спросил Диего.
– Пожалуй ты прав. Почему я не такая?
– Тебе это неприятно? – удивился Диего, так как почувствовал затаенную боль в интонациях Карменситы. – Почему? Ведь тебе приятно было увидеть Ветер Звезд.
– Это называется Ветер Звезд?
– Да.
– Красивое название… Действительно, Ветер Звезд. Он небо принес на луг… Как будто даже пахнет звездами. Небом.
– Мне кажется, что ты можешь писать стихи, – как утверждение сказал Диего.
– Почему ты так решил?
– Красиво говоришь. Как видишь, так и говоришь… Или ты все-таки пишешь?
– А какое тебе до них дело?! – попробовала ершиться Кармен.
– Мне кажется, что у тебя должно получаться.
– Спасибо за комплимент. Попробую.
– Дашь почитать?
– А ты поймешь?
– Ты думаешь, что я только в математике и истории спец? – выразил обиду Диего.
Кармен порылась в памяти и припомнила, как Диего на спор читал какого-то древнего поэта. Бернса. И не нашлась, что сказать. Вопрос был риторический.
– Если не секрет, почему ты так вертишь парнями школы? Ты их ненавидишь? – вдруг задал вопрос Диего.
– Многих – да, ненавижу.
– Есть за что?
– Есть. Кого за дурость, кого за подлость… Ты ведь тоже бьешь их не за то, что они добрые и умные.
Кармен усмехнулась.
– Тебе ведь и своих друзей, вот этих, раза два пришлось защищать? – добавила она.
– Так это у тебя нечто типа личной вендетты?
– Какой догадливый… – скривилась Карменсита. – Да. Месть. И за маму тоже. – Диего-Сергей, бросил вопросительный взгляд, ожидая продолжения. – Ты сам знаешь, что когда мне было семь, отец нас бросил. Тогда, когда нам было очень тяжело. Он был такой же как… Как Гарри, как Джон.
Тот же Гарри и Джон еще тогда надо мной подшучивали. Было очень обидно. А теперь хвосты пораспускали…