Убийство в Невском переулке. Игорь Москвин
готов, но не могу понять с кого мне начинать? – растерянно выдавил из себя Жуков.
– С кого? Хороший вопрос… – Путилин отошел от ямы, надевая головной убор. – Должны же мы с тобой… – начальник сыска позволил себе улыбнуться, – сесть, как следует подумать, прикинуть, не все же нам время просто штаны просиживать на службе.
– Иван Дмитрич…
– Что Иван Дмитрич, я и так вижу, что притаился ты, как мышь в амбаре, имеешь что-то за душой, но не решаешься произнести вслух.
– Есть, конечно, соображения, но…
– Не тяни душу, злодей, выкладывай, что придумал.
– Громко сказано, придумал, есть некие соображения. Вот, к примеру, вы, Иван Дмитрич, говорили, что Федька, царствие ему небесное… – Жуков, вроде бы серьезно, но как-то карикатурно, словно плохой актер в драме, перекрестился, – …поднимался ни свет ни заря.
– Было, – Путилин кивнул.
– Так вот, наши убийцы…
– Не совсем уж они наши, – пробурчал начальник сыска.
– Наши, Иван Дмитрич, наши, – Миша продолжил: – Так вот, наши убийцы, а я подозреваю, что они шустрые и заранее распределили роли, управились за час, ну полтора с сим печальным делом. Они приехали не на санях, иначе поставили бы их во дворе, чтобы никто не смог их приметить, ведь в такое время многие едут в столицу, приметили бы.
– Возможно.
– Значит, им надо было отсюда уехать, саней взять не могли здесь на Ланской, возница бы потом вспомнил, что в утро, когда обнаружены убитые, вез три подозрительные личности с небольшим багажом, саквояжами, сумками, ведь они прихватили не только ассигнации, процентные бумаги, но и драгоценности. Серьги, цепочки, браслеты, ведь Веселый слыл скупщиком краденого.
– Был.
– Так вот, убийцы уехали на поезде. Почему я уверен? Так другого пути у них не оставалось.
– Хорошо, с твоими словами соглашусь, но в какую сторону? Если в столицу, то на следующей станции, а вот в сторону Гельсингфорса, так целых семь.
– Уверен, что их стоит искать в столице.
– Почему?
– Пока мы ходили по дому, я заглянул в книжку, до девяти утра было только три поезда: один, почтовый – в пять тридцать, второй, пассажирский – ровно в шесть утра. Эти два до Гельсингфорса, но я их отбрасываю, ибо не успели бы они совершить убийства, собрать баулы и дойти до станции, а вот следующий поезд заслуживает пристального внимания – в шесть часов сорок две минуты, идущий в столицу.
– Пожалуй, Миша, ты прав, – подумал секунду Путилин, – иди на станцию, ты знаешь, что там делать, не впервой.
– Так точно, – повеселел Жуков и даже вытянулся в струнку, потом словно бы обмяк и наклонился к Путилину, указывая глазами на пристава, спрашивая, что с ним.
– Как же без местных властей? – так же тихо ответствовал Иван Дмитриевич.
Поручик Авчинников стоял в нескольких шагах и делал вид, что беседа сыскных агентов его не касается, но слишком напоказ.
– Александр Иванович, – позвал пристава начальник сыска, – не откажите в любезности помочь в расспросах станционных служащих,