На «Варяге». Жизнь после подвига. Борис Апрелев
адмирала Бестужева-Рюмина. В прекрасном купе II класса, которое отвели по наряду Морского генерального штаба, мне предстояло ехать в первый раз в жизни более восьми суток непрерывно по сухому пути. Если мои читатели испытывают какое-то особое приятное чувство новизны, вступив на палубу парохода, на котором они пойдут пассажирами в плаванье, то почти такое же чувство испытывает морской офицер, садясь пассажиром в поезд, да еще в предвкушении самого редкого по красоте путешествия через «Океан земли».
Со мною в купе ехал на отряд юноша, юнкер флота, с совсем еще детскими глазами, имевший на груди знак отличия Военного Ордена и значок Императорского Училища правоведения[72].
«Вам будет хорошо», – говорил заботливый, добрый адмирал. Купе действительно представляло собою точно маленькую каюту; часть его занимали громоздкие пакеты и ящики, посылаемые на отряд из Морского генерального штаба. Со мною было много интереснейших книг, которые я мечтал проглотить, пользуясь вынужденным отдыхом во время долгого пути.
Наши близкие снабдили меня и моего спутника большим количеством папирос и сластей. В дверях вокзала послышался звонок швейцара и его голос: «Второй звонок. Скорый Петроград – Вологда – Иркутск; поезд стоит на первом пути»… Пора прощаться!
Последнее благословение моей матери, крепкий поцелуй адмирала, перекрестившего меня на дорогу, объятия Дженкинсона, желающего мне скорейшего возвращения на Мурман и… прощай Петербург!
Я описываю так подробно этот момент, потому что больше мне не пришлось уже увидеть этот чудный город. Это было 22 марта старого стиля 1916 года.
Ровно в 2 часа 25 минут пополудни поезд плавно заколыхался и отошел от дебаркадера… Группа провожающих близких и любимых людей уже исчезла на общем фоне уходящего назад вокзала.
Поезд перешел через Обводный канал, пролетел мимо платформ: «Глухоозерского завода», «Фарфоровской», «Сортировочной» и подкатил к станции «Обухово». Петербург остался позади.
Наш поезд шел по Северной железной дороге, составляющей западное звено Великой Магистрали, протяжением в 8931 верст – соединяющей С.-Петербург с Владивостоком и воды океанов Атлантического с Великим.
После напряженной работы в Белом море и в Морском Генеральном Штабе я с величайшим наслаждением растянулся на диване и, успокоенный плавным покачиванием поезда, начал читать книги, где были описаны те места, по которым мы ехали.
Какое необъятное пространство представляет наша Россия!
Северная железная дорога, проходящая через Вологду на Вятку, имеет 1157 верст длины. Открытая лишь в 1907 году, она прорезает совсем почти нетронутые места Петербургской, Костромской и Вятской губерний. На ней 20 железнодорожных мостов. Из них самые длинные – через Волхов (150 саженей), через Унжу (100 саженей) и через Вятку (300 саженей).
Лишь только поезд прошел Петербургскую губернию, начались густые хвойные леса. Не доезжая Тихвина мы увидели у самого полотна железной дороги тетерку с выводком маленьких тетеревят, серых, точно мышки. Она даже
Речь идет об Аннине Павле Павловиче (? – 1920). В 1914 г. окончил Училище правоведения. В 1914–1915 гг. юнкером флота принимал участие в боевых действиях на Черном море на линкоре «Пантелеймон». 16.05.1915 г. – за ряд доблестных примеров неустрашимости, присутствия духа и самоотвержения, проявленные в боях против неприятеля, награжден Георгиевской медалью 4-й ст. № 392380 (Приказ командующего Черноморским флотом № 488 от 16.05.1915 г.). Мичман (1916). В период Гражданской войны участвовал в Белом движении на Севере России. Лейтенант (1919). 21.03.1920 г. найден мертвым в кают-компании миноносца «Капитан Юрасовский» в Архангельске (информация А. Ю. Емелина). –