Дорога никуда. Александр Грин
так, как я.
– Действительно! – сказала Рой.
– Ах, ах! Ты еще хуже меня!
– Номер первый! – провозгласил Гонзак. – Титания Альсервей!
Титания стала на место (каждый должен был сделать семь выстрелов), снисходительно осмотрелась и с видом делающей грациозное одолжение, лениво заряжая и паля, отщелкала свою порцию, почти не целясь. Слышен был только скользящий металлический звук затвора и негромкие хлопки выстрелов. Она передала оружие Роэне, и все отправились смотреть мишень.
Две дырки были на 250, одна на 125 и четыре разного значения, но мельче цифрой; по подсчету всего – семьсот пятьдесят очков. Эти отверстия перечеркнули красным карандашом.
– Это я старалась для Тортона, – объявила Титания. – Теперь я посмотрю, так ли он уверен в себе, как говорил.
– А все же – ха-ха! – вы не отстукали тысячу! – заметил Тортон.
– Хорошо, хорошо, посмотрим!
Настала очередь Рой. Давенант понял, что она волнуется и старается. Он мысленно помогал ей, напрягаясь перед спуском курка, задерживая дыхание и шепча: «Точнее, точнее».
– Не смотрите на меня, – сказала Рой. – И не смешите.
Это относилось к Гонзаку, который послушно отвернулся. Роэна целилась долго, но в момент выстрела дуло слегка трепетало. Каждый раз, начав прицеливаться, она мягко отводила рукой волосы со лба и, выставив вперед подбородок, пристраивалась щекой к ложу особым, ей лишь свойственным, интимным движением.
Подсчет очков произвел Давенант, считая явно пристрастно, так как одно отверстие на линии 250–125 объявил за 250, чем удивил и насмешил девушку.
– Вы очень добры, Давенант, – сказала она, – только мне это не нужно. Скиньте-ка сто двадцать пять.
Оказалось, после придирчивой проверки Элли и Тортона, что Рой настреляла пятьсот пятьдесят.
– О, неплохо! – сказал Футроз. – Тем более что в прошлый раз бедняга успокоилась на ста пятидесяти.
– То-то! – вскричала Рой, кружась и помахивая ружьецом. – Кому страдать? Тортон, вам.
– «При всеобщем глубоком молчании, – сказал Гонзак, – атласский стрелок вогнал пулями гвоздь на расстоянии пятисот метров».
– Хорошо смеется последний, – ответил Тортон.
Он взял ружьецо в левую руку и, вскинув его, как пистолет, то есть не прикладывая к плечу, выстрелил с вытянутой руки.
– На круге с цифрой 500, – заявил он, всмотревшись, затем выстрелил с правой руки.
– Только две руки, – пытался пошутить Гонзак, которому стало завидно.
– Нам хватит. Ха-ха!
Беря поочередно ружьецо правой и левой рукой, Тортон швырнул свои пульки в мишень и раскланялся на все стороны, как актер у рампы.
– Какова наглость! – сказала Титания.
– Вы, Титания, должны перечеркнуть мои попадания, – строго заявил Тортон, – так как высмеивали меня, пока я наблюдал ваши горделивые упражнения.
Закусив губу, Титания взяла карандаш и пошла к мишени.
Тортон выбил девятьсот двадцать очков, не попав