Кратолюция. 1.3.1. Флэш Пинтииба |1|. Владимир Сергеевич Коростелев
смещения…
И вправду: по состоянию на 20 июня 2321 года космические войска Вершителя Джамируддина так и не запустили наземную операцию неизвестно против кого. И никакой орбитальной бомбардировки не разразилось. И ни на какой масс-РЭБ «Каламы» не пошли. И никакой десант с дальней орбиты не готовился к запуску на красно-каменистую поверхность.
А в каюту той минутой опять вбежал Рахма:
– Прикиньте, что я слышал. У одного метеорпеха тут сестра. Так вот. Она ему, оказывается, перед самым нашим отлетом прислала письмо с шифрованным языком, из расшифровки которого я просто на вершине! Насыпали там на Земле искусственный остров семь километров на километр, теперь его раскапывают, роют там симметричные котлованы, а потом опять все обратно закапывают. И так уже делали дважды в Пинтиибском Океане!
Универспехи посмотрели на него с нескрываемой скукой. Слово взял Сушил:
– Рахма. Я тебя боюсь. Ты и новости, наверное, черпаешь непонятно от каких личностей, кустарных и низких.
– И я тебя боюсь, Рахма. Ты вот из тех людей, которые словно кусочек яблока откусят, а следом несутся со всех ног, чтобы на радостях донести ценным слушателям, как же эпохален вкус яблочного пирога.
– Да что вы злые то такие?
В точку, Рахма. В точку. Психоз замкнутого пространства давал о себе знать.
Бойцы и матросы не находили себе места. Тут и там отлавливали отчаявшихся и перебродивших от собственного нетерпения, которые пытались просочиться в спасательные капсулы и десантироваться на поверхность…
Сушил же, выгадав момент, добился разрешения пробраться на три часа во флагманский бар на «Исламабаде-Несклонимом». Проход обещался спокойный: якобы все «оплотное» офицерство на флагмане Джамируддина обреталось.
И вот там, за тарелкой свежей еды – нарезанными кольцами огурцами, а не влажно-тюбиковыми и пакетно-сухпайковыми, он погрузился в себя… Он раз за разом прокручивал события, с того самого момента, как их баржи лишились маяков 5 марта 2321 года… Если бы мобильные доки не переловили баржи и не взяли под свои ветви, то универспехи, метеорпехи, астерпехи «Оплота Нандов» могли стать случайной жертвой шальной кометы.
Сушил раз за разом пережевывал в голове ошеломившую его бойню у Юпитера… Этих переживаний не соскоблить… Ему столько идей лезло в голову на романы, его так терзало желание уже сейчас кинуться за диктовку мемуаров… Но в армии и на флоте кибернетического уровня такое творчество сочли бы за фиксацию военных тайн. Поэтому Сушил сидел, вспоминал, ел и боялся, что расплескает все свои переживания до увольнения… В общем, продумывал и боялся, как и большинство людей этого мира.
– Время окончено, – сказала девушка с потухшими глазами, дежурная флагманского бара.
Сушил посмотрел ей вслед и осознал, что она боится смотреть на мужчин. Влюбляться в полетных моргах ей воспретило. А ведь могла потянуться сюда за романтикой гладковыбритых подкаченных мужчин. Сразу после школы, сдав подаренные цветы в перерабатывающий зеленый комплекс. Состригла тогда, наверное, в знак протеста длинные волосы, сделала челку. Потом запросто претерпела