Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат. Владимир Поселягин
наши освобождённые техники, я с ними уже познакомился и поговорил. Узнав, что это именно мы навели тут шороху, те сразу согласились остаться. Кстати, лейтенанта повезём в кабине машины, Смирнова его уже осмотрела, сказала, тяжёл, но транспортабелен. Просто сильно избит, сам придёт в норму, главное, кормить хорошо. Вот лейтенанту сегодня досталось за наши грехи, его приняли за участника расстрела колонн немцев, ладно хоть не забили.
Машины, что забрал Иванов, я уже осмотрел, это были простые грузовые «Опели», без технической начинки. Ящики с инструментами, конечно, были, мы их в ЗИС перегрузили, но сами машины интереса не представляли, и я охотно их отдал. Разве что одну полную бочку с дизельным топливом перекинул в тот же ЗИС. Сами танки имели полные баки, и это хорошо. Освобождённые техники и Анисимов проводили последний осмотр машин, скоро нам двигать в путь. Ну, как скоро, за два часа до рассвета. Нужно дать возможность уйти Иванову как можно дальше. После чего можно и нам повеселиться. Ведь тут такая симпатичная цель, как целый артдивизион немцев. Ох, развернись, плечо, замахнись, рука! ЗИС мы отправим к лесу, и пока тот двигается к дороге к нашему бывшему лагерю, мы закончим чморить немецких артиллеристов, уничтожив всю их технику и вооружение, догоним грузовик. Заберём припасы и мотоцикл, после чего двинем вокруг леса. Нужно сменить место дислокации. Лес я пока покидать не планирую, но перебраться поближе к складам сам бог велел. Пограбить их я не передумал, да и вооружения вокруг много брошено, до которого у немецких трофейщиков пока руки не дошли.
Времени у нас было вагон и маленькая тележка, я бойцам это непрестанно говорил, так что работали те не торопясь. Мы даже навес свернули и убрали его в грузовик. Пригодится. Хороший навес, непромокаемый.
Когда всё было готово, а до начала операции ещё оставалось два с половиной часа, я приказал выставить двух часовых, остальным спать. Сам устроился на сиденье механика-водителя, Лосев наводчиком, а Бабочкин как был заряжающим, так и сел, на новом месте осваивался. Кстати, везёт мужику, третий танк, и тоже не тот тип. Каждый бой с новым танком, каждый раз заново привыкать. Ладно хоть снаряды те же, что и в КВ были, знакомые.
Когда я уже подрёмывал, к открытому люку подошёл Егоров и тихо зашептал:
– Товарищ майор, не спите?
– Что случилось? – насторожился я.
– Один из техников водит танки, «три-четыре» тоже.
– Что же он молчал-то?! – тут же вскинулся я.
– Он в бою никогда не был, двадцать второго июня весь день управлял «три-четыре» без башни, его использовали как тягач для эвакуации битой техники.
– Не Анисимова ли машина? – зевнув, пробормотал я. – Давай сюда этого молодца. Кстати, кто из двоих?
– Красноармеец Салов. Моторист.
Оба техника специализировались на ремонте танков, один моторист – это как раз Салов, второй, старший сержант Бирюков, специалист по вооружению, ремонтирует он пушки, но и по остальному дока. К ремонту приставить можно.
– Пусть