Рой. Всеволод Глуховцев
в порядке.
В порядке, так в порядке. Алексей не стал лезть в девичью душу, собрался и пошел, предупредив, что вскоре будет.
Так оно, собственно, и вышло, но с одной поправкой…
Подойдя к ларьку, Меркурьев уже было полез за деньгами, помыслив, что на всякий случай надо бы взять баллона два… и тут его окликнули:
– Леха!
Алексей резко обернулся – ба, Зверев! Сосед-омоновец, с телосложением трехкамерного холодильника – да в камуфляже, берцах, да еще на страх врагам автомат АКСУ через плечо.
– Здорово, – Михаил протянул Меркурьеву ладонь-лопату, затем сунулся к окошку ларька:
– Кто тут?.. А, Сергеевна, здорово! Дай-ка мне баллон на два с полтиной, да запиши, потом рассчитаюсь. Ага… Леха, слушай, у меня к тебе дело. Ты что, тоже за пивасом? Ништяк! Бери, да пойдем.
Алексей мысленно хмыкнул, но виду не подал, взял пиво. А когда пошли, спросил с умыслом:
– Вас что, тоже на этот взрыв подняли? Ну, в институте?
– А, знаешь, уже?
– Ну так!.. – Меркурьев сделал мудро-многозначительный вид.
– Так, так… Нет, товарищ журналист, всего ты, видно, не знаешь.
У Алексея екнуло сердце.
– Ё-мое… А что еще?
– Пошли, – Михаил открыл дверь подъезда и, уже войдя, огляделся. Никого не было, но он все же понизил голос: – Хреновые дела, Меркурьев Алексей. Даже совсем хреновые. Бунт на зоне. На ментовской, в Шишкино, знаешь?
– Да ты что?! – ахнул Алексей.
– Да. Слушай! Тут дела такие: я как раз в наряде был, когда шарахнуло. Ну, мы в боевую готовность, конечно, мало ли что… Тут команда: так, мол, и так, в институте взрыв, там МЧС, пожарные, а вам режим «плюс пять».
– Это…
– Это значит: в случае тревоги через пять минут – на выезд.
– Ага, ага…
Подъехал лифт.
– Тебе какой? – спросил Зверев.
– Восьмой.
– А, точно! С Колькой вместе, – он ткнул кнопку восьмого этажа.
Алексей не успел удивиться, как Михаил продолжил:
– Ну, ладно. Плюс пять, так плюс пять. Сидим, ждем. Вдруг команда: в ружье! Срочный выезд. Ну, мы в пять минут – в автобусы и вперед. Сперва так и подумали, что в институт, в оцепление там… А потом смотрим: вроде не туда едем. Куда?.. Тут видим: в Шишкино! Мать вашу, что такое? А там… Сказать тебе – не поверишь. Ни в жизнь! Это не бой. Это побоище. Пекло!
– И ты?.. – начал догадываться Меркурьев.
– А чего я? У меня запасной жизни нету, это тебе не компьютерные игры. Нет, службу тащить – всегда готов! Как штык. В горячие точки? И это понимаю, нет проблем. Но тут! Там… Леха, я тебе говорю, там такое, мля!..
Михаил выразительно потряс огромными ручищами – слов у него больше не нашлось.
К этому времени они уже были на восьмом этаже. Алексей, конечно, понял, что в данном случае говорить что-то об офицерской чести… не тот компот. Поэтому он сказал так:
– Постой. А как же с начальством теперь?..
– Да греб взахлеб я это начальство! Они чем думали, когда нас туда кинули – без поддержки, без усиления?..