Марго и карусель. История одного витка. Елена Эсти
и отлично! Я и не думала, что сдам комнату так быстро. Поэтому мне придется ее освободить от множества ненужных вещей.
Кристин продолжала:
– Я уже месяц живу во Львове! Приехала на полгода или больше для написания исследования для кандидатской. Когда у тебя будет время, я все расскажу. Возможно, мне также понадобится твоя помощь как местного жителя!
От этого разговора у меня потеплело на душе:
– Ты не представляешь, как вовремя ты появилась! Откуда тебя принесло, словно волшебством? Я решила пока не искать работу, а посвятить себя поиску дела, которое люблю. У меня есть время! Я учу французский, поэтому хотела тебя попросить об услуге.
– Да, конечно! В конце концов, мы скоро будем жить вместе!
– Ты не против, по возможности, встречаться раз в неделю и говорить со мной по-французски? В обмен я всегда помогу тебе с русским, украинским и даже английским. Впрочем, я помогу во всем, что тебе необходимо.
Кристин согласилась. Я не могу объяснить, как я обрадовалась этим встречам. Особенностью общения с Кристин было то, что она говорила очень быстро, выпуская целые потоки слов, тараторила, часто меняла темы, позже сама с себя смеялась, заражая и меня:
– Я приехала в конце августа. Меня встретили в аэропорту, это был зять ma maman ukrainienne, он совсем немного говорил по-французски. Он был со своими детьми и первая вещь, которую я отметила – это то, что маленькая девочка подарила мне букет цветов. Это был такой милый и трогательный жест!
– Какая прелесть! Здесь есть такая милая традиция, – ответила я.
– И вторая деталь, которую я заметила. Когда я хотела их расцеловать два раза по французскому обычаю, они были немного смущены и обескуражены. Мы делаем так во Франции, и я не знала, что здесь люди не целуют друг друга при встрече.
Кристин была похожа на театр одного актера, потому что уже через минуту показывала сценку из жизни: она пытается поцеловать в щеку знакомого, а он упирается и пятится назад. Для ее эмоциональности такое поведение казалось отвращением, хотя все дело было в том, что мы просто не целуем друг друга при встрече.
Все во внешности Дельфин, ее характере, манере мыслить и рассуждать не совпадало с моим. Я была интровернтом, она же – чистым экстравертом, я выдавала только необходимую, но важную для общения информацию – Кристин же щебетала про все на свете:
– … а вечером мы поехали на день рождения родственника maman, который приезжал меня встречать. Под конец я была абсолютно пьяна, мне все говорили: давай, пей, это украинский день рождения, поэтому я выпила много водки! Я не могла говорить «нет» прямо, потому я подумала: боже мой, если так будет всегда… Потому все во Франции мне говорили: в Украине ты станешь алкоголиком. И я подумала: если так будет продолжаться постоянно, я умру. Но вообще-то, совсем нет. И после этого…
Именно способность Кристин говорить быстро и много позволила мне уже через несколько недель понимать на слух то, что раньше я могла только прочитать или написать. Ко