Однажды в старые добрые времена. Книга вторая. Ирина Лем
по комнате. Тело остыло, мысли нет. Он оделся так, будто собрался в гости, лишь вместо сюртука надел расшитый драконами атласный халат. Сел в кресло подумать. Не сиделось и не думалось. Он вскочил, опять прошелся. Позвонил дворецкому.
– Не знаете, гувернантка спит?
– Точно знаю, что нет, сэр. Дафна приносила ей недавно чай. Сказала – мисс Джоан чувствует себя хорошо. Читает книгу.
«Пойду навещу больную, – решил Эдвард. – Ей сегодня прилично досталось. Бедная девочка. Сумела ли оправиться? Естественное любопытство, хоть и в поздний час».
Дверь в ее спальню стояла приоткрытой. Эдвард постучал и, получив разрешение, вошел. Джоан лежала в постели – целомудренная, как ребенок. Ни одного кусочка голого тела не выставлено напоказ. То, что не прикрыто одеялом, прикрыто полотняной ночной рубашкой, воротничок завязан под горлом, рукава доходят до кистей. Рубашка наверняка достаточно длиная, так что если бы Эдвард откинул одеяло, не увидел бы ничего непозволительного. Она целомудренна даже наедине с собой. Джоан сильна ею. Чтобы ее нарушить, надо быть последним подлецом.
Он ожидал обнаружить бледность щек, дрожь пальцев и бессознательный взгляд – светская барышня имела бы все причины разыграть роль полумертвой. Только не Джоан. Девушки ее положения не могут позволить себе быть избалованными и падать в обморок даже по причине.
У нее были розовые щеки и вполне ясные глаза, правда, чуть припухшие. При виде Эдварда она слабо улыбнулась и отложила книгу. Он заметил на обложке золотой меч экскалибур. Хорошая тема для начала разговора, чтобы не начинать с неприятностей.
Эдвард присел на край постели, взял руку Джоан – теперь он имел на это право. Пальцы холодные, но не ледяные и не дрожат.
– Читаете легенды про короля Артура? – сказал он, кивнув на книгу.
– Обожаю их.
– И конечно влюблены в одного из рыцарей?
– Конечно.
– Позвольте угадать. В Ланселота?
– В Ланселота я была влюблена в школе. Теперь в Тристана.
– За что же вы разлюбили достойного рыцаря, первого помощника короля Артура?
– За то, что он его предал и прелюбодействовал с его женой. Но и ей изменял. Ненавижу непостоянство и подлость.
– А Тристана за что полюбили?
– Именно за то, чего не было у Ланселота, и больше всего за преданность.
Эдвард хотел спросить «похож я на Тристана?», но сдержался. Джоан, вроде, догадалась, ее пальцы в его руке едва заметно дрогнули, она опустила глаза.
Надо что-то сказать, нейтральное. И не переходить на слишком личное, иначе нарушится то хрупкое доверие, которое между ними образовалось. И постараться никогда его не нарушать, иначе она разлюбит его, как Ланселота.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Эдвард и возблагодарил себя за находчивость. «Как вы себя чувствуете?» – золотой вопрос, помогает в любой ситуации.
– Хорошо. Мисси