Я – твой должник. Софи Кинселла
когда он чмокнул меня при встрече. Когда ущипнул за бедро. Спросил, есть ли у меня сейчас кто-нибудь. На папиных похоронах сидел со мной рядом и слушал, как я бесконечно говорю об отце. На мое совершеннолетие пел под караоке «Не хочу упускать ни мгновенья», глядя прямо на меня. Сердце мое трепыхалось, как ополоумевшая бабочка, и я твердила себе: «Вот же оно, вот!..», но Райан в тот вечер ушел с девушкой по имени Тамара. И следующие годы я только плакала, глядя, как он встречается, наверное, с каждой девушкой в Западном Лондоне, ни разу не оглянувшись на меня.
Пять лет назад он уехал в Лос-Анджелес, чтобы стать кинопродюсером. По-настоящему. Ничего более гламурного и недосягаемого представить себе нельзя. До сих пор храню визитку, которую он мне оставил перед отъездом: абстрактный логотип и адрес на бульваре Уилшир.
Было бы легче забыть о Райане, если бы он исчез навсегда – так нет же. Он то и дело приезжал в Лондон и навещал Джейка, словно вспышкой озаряя собой все вокруг. Его волнистые белокурые волосы выгорели от постоянного пребывания на солнце. Он без конца рассказывал о знаменитостях. Бросал между делом «Том», и я задумывалась: какой еще Том? А когда доходило, что это он о Крузе, сердце екало: с ума сойти, я знакома с человеком, который лично знает Тома Круза!
С другими парнями я при этом, конечно, встречалась. Но в сердце прочно обосновался Райан. И в прошлом году, через шестнадцать лет после нашей первой встречи, он приехал на день рождения Джейка, поддатый и несчастный. Подробностей я так и не вытянула, но в целом он жаловался на руководителя киностудии, который им помыкал.
Слушатель из меня хороший, и я сочувственно поддакивала, пока Райан честил того типа. Наконец он выдохся и молча смотрел на меня. Именно на меня. Словно только что признал во мне выросшую, повзрослевшую женщину. Он сказал: «Знаешь, Фикси, ты мне всегда нравилась. Ты такая естественная. Ты как глоток свежего воздуха». И выдал с удивленным видом: «И почему только мы не вместе?»
Сердце у меня колотилось, но я в кои-то веки сохранила спокойствие. Посмотрела на него, помолчала и произнесла: «Что же».
А Райан ответил своей ленивой улыбкой и повторил: «Что же».
Боже, это было волшебно. Мы ушли через пару минут. Он повел меня на квартиру, в которой останавливался, и там всю ночь напролет сбывались мои юношеские фантазии, и не только они. Весь мой разум вопил: «Это произошло! Мы с Райаном вместе! Это на самом деле!» Десять дней я прожила в восторженном трансе.
А потом он уехал обратно в Лос-Анджелес. В смысле, он и должен был уехать, чего я ожидала?
(На этот вопрос я не отвечу. Даже мысленно. Потому что выдам тем самым самую безнадежную из своих фантазий: мы предназначены друг другу самой судьбой и теперь поймем это и больше никогда не расстанемся.)
Уезжая в аэропорт пасмурным апрельским утром, он поцеловал меня, кажется, с искренним сожалением и сказал: «С тобой было так хорошо, Фикси». Словно я диета из соков или цикл виртуальных лекций.
Я ответила настолько беззаботно, как только смогла: