Пуле переводчик не нужен. Борис Кудаев
по всему свету. Лишь в старых европейских столицах, где советские представительства заняли дворцовые особняки российских императорских посольств, пришлось сооружать в подвалах бетонные бункеры. В них расположены шифровальщик и единственная комната, где можно говорить абсолютно обо всем, называя все своими именами. Американцы не могли понять, откуда у них в посольстве в Москве идет утечка информации. Зал совещаний посольства был сделан без окон, стены оклеены войлоком, потом пенопластом и лишь затем декоративными панелями. Дубовая трибуна с гербом – точная копия трибуны в зале заседаний конгресса – была заказана в специальной правительственной мастерской в США. Да вот не уследили – чеканщик в мастерскую недавно устроился новый. И в глаз белоголового грифа он вмонтировал чувствительный микрофон. Этот прокол так раздосадовал руководство Госдепартамента, что когда в посольство США приехал посланник президента, господин Аверелл Гарриман, то он решил пошутить – подняв бокал с любимым мартини в кабинете посла, сказал, глядя в потолок: «Ваше здоровье, господин Хрущев!» Смотреть надо было не на потолок, а на каминную полку. Там стоял третий бокал мартини. Официант посольства занес три, и, увидев, что беседующих уже только двое, извинился и сказал: «А я думал, господин посол, что господин советник все еще с вами!» И поставил бокал на каминную полку. Гарриман сам отослал советника под благовидным предлогом. Дело было уж очень конфиденциальное – поручение президента. Закончив беседу с послом, Гарриман решил допить и третий бокал мартини – не пропадать же любимому напитку. Чуть не сломал зуб, когда решил закусить маслиной на палочке-зубочистке. Микрофон! Вот тебе и официант. А ведь были в нем уверены на все сто. Не потому, что у официанта были рекомендательные письма от управделами британского посольства, в котором он раньше работал камердинером его превосходительства. КГБ сделает любые письма. Нет! Доверие вызвал как раз прямо противоположный факт! Управделами английской миссии по секрету сообщил американскому коллеге, что в письмах – ложь с начала до конца! И про честность, и про добропорядочность… Камердинера посла уволили за банальную кражу. И вот тогда американцы посчитали, что им очень повезло! Расчет был прост – сотрудник КГБ, устроившись работать с великим трудом в посольство Великобритании, уж наверняка не стал бы красть зажигалку, пусть и золотую! Вот и взяли новенького накануне визита Гарримана. Считали, что парень, конечно, мерзавец, за ним нужен глаз да глаз, но он не кагэбэшник, уж это точно! Откуда управделами мог знать, что визиту Гарримана и тому сообщению, которое он должен был передать и которое нельзя было доверить даже шифровальщику, на Лубянке придавали особое значение и тоже готовились встретить посланца президента Кеннеди in omnia paratus – в полной готовности…
Вот потому и есть в каждом советском посольстве комната, куда входить могут только посол, советник-посланник, резидент разведки и представитель КГБ. Свой и чужой печальный опыт