.
протянул женщине флакон, луч солнца сквозь резную листву винограда попал на стекло: оно заиграло изумрудными отблесками.
– Маленький смертоносный флакон… – Ваноцца рассмотрела его, убрав затем за корсаж.
– И ещё: вы родите девочку. Ей суждено сыграть ключевую роль в вашем «благородном» семействе.
Ваноцца замерла и насторожилась.
– Расслабьтесь, дорогая La bella. Разве я похож на мужчину, который издевается над женщиной в постели? Прикажите кормилице присмотреть за детьми, а мы же не будем терять драгоценное время.
– Но… – попыталась возразить женщина.
– Не волнуйтесь, ваш кардинал придёт намного позже обычного. Так, что приступим!
Лукреция росла подвижным ребёнком, она безудержно носилась по саду, исправно «собирая шишки», где только могла. Кормилица не успевала за ней усмотреть и беспрестанно бранила маленькую «чертовку»:
– Лукреция! Ты навсегда останешься маленькой и не вырастишь красивой дамой!
– Почему? – полюбопытствовала семилетняя девочка.
– Потому, что дамы не носятся по саду, как служанки, а чинно ступают с высоко поднятой головой.
– Я поняла! – Выпалила девочка, встала прямо и направилась к дому с видом, будто она проглотила кол. – Так, да? – поинтересовалась она у кормилицы.
– Уже лучше, – одобрила та.
– Подумаешь… Я и так красива и умна, – заявила она, полная уверенности в себе. – И вообще я создана для богатства. Ну, что мне может дать мой отец? Он – всего лишь купец! Я же хочу носить золотые сетки для волос, усыпанные множеством драгоценных камней. Мои ноги будут украшать сандалии, у которых вместо пряжек огромные жемчужины!
Ваноцца, стоя под крышей галереи, наблюдала за дочерью. Она видела: Лукреция росла и хорошела на глазах и как умудрённая опытом женщина понимала, чем всё это может закончиться.
Однажды вечером Ваноцца вошла в зал, где на коврах играли дети, застав их совсем не за детскими разговорами.
Десятилетний Цезарь стоял перед Лукрецией на коленях:
– Ты будешь моей дамой, когда я вырасту и стану мужчиной?
– Конечно, если ты станешь сильным и богатым. Иначе я найду себе другого, – жеманилась девочка.
– А если я буду богат, ты ляжешь со мной в постель?
– Да, – не задумываясь, ответила малолетняя обольстительница.
Ваноцца стояла за дверью и наблюдала.
– Тогда поцелуй меня, – попросил Цезарь.
– Не смей! – Хуан одёрнул сестру.
– Он маленький! Я – старший мужчина в доме дела Короче после отца. Значит, всё здесь мне принадлежит по праву.
Он схватил Лукрецию и поцеловал прямо в губы.
Цезарь не стерпел и кулаком заехал брату в бок. Тот согнулся пополам:
– Ах, так… – произнёс он, задыхаясь. – Ну держись!
Ещё мгновенье и началась бы потасовка из-за «прекрасной дамы». Ваноцца не выдержала и вошла в зал.
– Что не поделили? – поинтересовалась она.
Мальчики молчали.
– Лукреция,