Метро 2035: Преданный пес. Дмитрий Манасыпов
первой роли и сейчас недовольный из-за этого. Ну, милок, умей за слова отвечать, особенно когда положиться не на кого.
– Жестко? – Кот расплылся в улыбке.
– Да, жестковато. – Парняга, все же чуток ощутивший поддержку от одобрительно нудящих вольнонаемных, смелел на глазах. – Идти хер пойми куда, людям надо, ну… в общем, напоследок отдохнуть, друзей с семьями повидать. Да и аванс не мешало бы выдать, оставить родным и все такое.
Хаунд чуть не хрюкнул от удовольствия, предвкушая скорое будущее и развязку. Чернявый собрат по цепи и та самая баба со светлыми волосами тоже с интересом смотрели спектакль. Остальные рабы, пока не подгоняемые «братвой» Кота, сидели и молчали.
– Аванс, конечно, это верно. – Кот кивнул. – Только, землячок, ты про него что-то говорил? Неа. И я не говорил. Так что вопрос о передаче чего-то там заранее скорбящим родственникам считаю необоснованным. Отдыхать у вас всех времени было по самую сраку, иначе хрена вы бы нанялись мой товар нести, верно? Во-о-от, так что не хер тут на совесть давить. Сказал – по загонам, так разошлись. Кто чего не взял – не мои проблемы, предупреждали о явке к вечеру со всем нужным. А, да… если кому сейчас захочется выйти и ляпнуть, мол, шиш я пойду с Котом… так выходите.
Парняга напротив караванщика шага не сделал. Видно, нужно было ему смыться с Кинеля любым возможным способом. Двинулся вперед самый крепкий из мужиков, одноглазый суровый детина, заросший бородой по самые глаза, в заношенном тулупе, вонявшим скисшим потом, и армейских штанах-ватниках, заправленных в резиновые сапоги. Этому терять было нечего, нанялся явно, чтобы получить тот самый аванс и мотануть подальше, кинув Кота с командой. Тяжелый густой запах перегара только подтверждал выводы.
– Ты мня наибал! – пробулькало из бороды. – Нах пшол!
– Да ну?! – удивился Кот.
– Тчна грю!
– Обломишься, – Кот перестал улыбаться, – в строй встал.
– Убью, сука!
Хаунд не выдержал, гоготнул. Эт ты зря, дядя. И был прав.
Караванщик ударил правой, метя в ухо. Бородатый, вполне ожидаемо, пусть и пьяно, качнулся назад. Как и думалось Коту. Да и Хаунду тоже. И он снова не ошибся.
Левая рука Кота взорвалась неожиданным ударом в печень, заставив бородатого тяжело охнуть и согнуться. Правая прилетела в то самое ухо, заставив схватиться за него, а левой караванщик добавил, ловко и незаметно сместившись в сторону, впечатав кулак в пах пьяной рванины. Тот охнул еще громче, упал на карачки, заработал локтем промеж лопаток, крикнул что-то несвязное, падая рожей в грязь, и блеванул. Только Кот не остановился.
Оказался сзади и размашисто, хлестко и неумолимо шарахнул по два раза кулаками в бока бородатого. Тот ойкнул и свернулся, как эмбрион в утробе. Запахло еще хуже.
– Кабзда селезенке, – прокомментировал Хаунд. – И почкам с печенью. Ща окочурится.
– Ебать-колотить, какие мы умные, – хмыкнул совершенно не запыхавшийся Кот. – И смелые. Я тебе рот разрешал открывать, тело?
– Неа. –