Никто об этом не узнает. Рита Навьер
Рената под понимающие, многозначительные смешки и напутствия. Уединились в соседней комнате.
Домой Максим вернулся лишь в десятом часу. Обнаружил, что территория перед домом сплошь запружена чужими машинами. Ясно: званый ужин в честь новоявленной дочери в полном разгаре.
И правда, из гостиной доносились тихие смешки, монотонное журчание голосов, позвякивание посуды.
Сначала Максим думал подняться к себе, но в последний момент поддался внезапному порыву, шальной, случайно залетевшей мысли и, широко распахнув двустворчатые двери гостиной, шагнул в ярко освещенный зал с громким возгласом: «А вот и я!»
Гости, навскидку человек двадцать, тотчас смолкли и все как один уставились на него с неприкрытым изумлением.
4
Никто ей не рассказывал о том, как трудно вливаться в чужую семью. Да, отец ей родной, братья – единокровные, но ощущение, что она здесь чужая, лишняя, никому не нужная, не ослабевало.
Даже с отцом, к которому Алена тянулась всей душой, общение давалось нелегко. Причем обоим. Но он, во всяком случае, ни разу не выказал недоброго к ней отношения, наоборот, подарки делал, старался узнать ее поближе, время уделял, пытался ввести в свой круг. И самое главное – беспокоился о ней. А ведь раньше о ней никто не беспокоился, ну если не считать бабушку с дедом, но тех уже давным-давно нет на свете. И вот теперь отец, ее папа, такой красивый, умный, важный, заботится о ней. Спрашивает постоянно, не надо ли чего, что бы ей хотелось, и готов, очевидно, купить все, что она ни пожелает.
Алена отнекивалась – неудобно ведь. Да и вообще, не в вещах дело. Но отец все равно одаривал и одаривал. Вот так неожиданно у нее появилось все, о чем она и не мечтала: красивая одежда, модный телефон, планшет, компьютер. Это трогало до слез. И хотелось непременно сделать ему что-нибудь очень хорошее, но что – она не знала.
На следующий день после приезда Нина, ассистентка отца, по его поручению отвезла Алену в салон. Там было так красиво и дорого, что она лишний раз выдохнуть боялась. Однако ее приняли, как британскую королеву, постригли, что-то сделали с бровями, отчего, густые и черные от природы, они выглядели изящно, словно нарисованные. Маникюр она пережила спокойно, но педикюр ее здорово смутил. Ну а во время манипуляций с лицом Алена чуть не уснула.
После салона все та же ассистентка покормила ее в ресторане. Правда, от цен в меню пропал аппетит, да и еда не слишком впечатлила.
– Как тебе салат с рукколой? – спросила Нина.
Алена пожала плечами, постеснявшись ответить, что салат и все остальное так себе. Хотя подмывало вставить, что сама бы она приготовила вкуснее.
После обеда Нина неожиданно привезла ее к обычному многоквартирному дому сталинской постройки.
– Мы тут зачем? – удивилась Алена, оглядывая двор колодцем.
– Дмитрий Николаевич велел отвезти тебя к Лилии Генриховне.
– Кто это? Зачем мне к Лилии Генриховне?
– О-о, – протянула Нина, – эта ведьма всю жизнь проработала диктором на радио, еще в советское время. Старая