Как убежать от любви. Вера Колочкова
темниц на амбарные замки… А главное – самой себе не признаваться, что ты в этих глубинах под амбарными замками прячешь…
Впрочем, никто об этих самых глубинах и знать не знал и не догадывался. Да что там – она и сама о них знать не желала! Потому что Ромку своего любила. Вернее, ей так казалось, что любила…
С Ромкой они дружили с пятого класса. Он был тихим спокойным мальчиком, уютным и покладистым. Никогда с ней не спорил, принимал ее мнение как единственно верное и правильное, о чем бы это мнение ни было. А еще Ромка был высоким, спортивным и симпатичным, и все девчонки ей завидовали, и даже лучшая подружка Ирка перестала с ней дружить из-за Ромки. Нравился он ей. А третьей лишней Ирка быть не захотела. Да и кому понравится тащить на себе роль третьего лишнего? Все же первыми быть хотят… Первыми и единственными.
А потом она стала смотреть на Ромку другими глазами. Как-то вдруг надоел он ей своей преданностью, неинтересен стал. А однажды подумалось вдруг – Ромка никогда не станет таким, как Саша… И тут же поймала себя на возмущении – господи, да каким таким?! Вот что в нем особенного, в этом Саше? Лицо обыкновенное, возрастное мужицкое. Такое увидишь в толпе и не запомнишь. Ну, маме такой нравится, и хорошо, и слава богу… Она за маму очень рада. Нет, правда, рада…
Но если честно, она и сама понимала, что радость эта не совсем искренняя. Было в ней что-то чуждое, неуютное что-то… Лишний какой-то компонент. И она долго не могла понять, что это за ложка дегтя в бочке меда. А потом поняла… И ужаснулась самой себе. Так ужаснулась, что чуть ли не в депрессию впала, сидела у себя в комнате, переживала ужасно. И чувствовала себя преступницей. Все-таки чувство вины – ужасное гадкое чувство, особенно когда ощущаешь себя виноватой перед самым близким на свете человеком – перед мамой…
Мама же поняла ее состояние по-своему. Однажды пришла к ней в комнату, села рядом на диван, помолчала, потом вздохнула:
– Прости меня, Зайчик… Я ж не предполагала, что ты все это так сложно воспримешь… Я думала, ты у меня совсем взрослая…
– Я взрослая, мам. И я абсолютно нормально все воспринимаю, поверь.
– Но я же вижу, Зайчик… Вижу, как ты сама с собой борешься. Нет, я понимаю, как тебе трудно, конечно… Мы всегда были с тобой вдвоем, ты привыкла меня ни с кем не делить, а тут… Наверное, это нормальный здоровый эгоизм, и ничего тут из ряда вон выходящего нет… Но мне все равно как-то тревожно, Зайчик. И если ты скажешь, что… Чтобы Саша и я… То есть я смогу ему все объяснить… И все будет по-прежнему…
– Ты хочешь сказать, что можешь ради меня отказаться от личной жизни, мам?
– Ну да… В общем…
– Да что ты! Как ты могла такое подумать, мам! Мне ведь и впрямь не пять лет, чтобы капризничать и ставить условия! Ну, ты вообще… Даже обидно как-то…
– Прости, Зайчик. Не обижайся на меня. Просто ты очень замкнулась, и я подумала…
– Да не замкнулась я! Просто… Просто с Ромкой поссорилась.
– И