Мой любимый репетитор. Лилия Касмасова
ответила рыженькая. – Роман.
– Или рассказ! – хором заявили ее подружки.
– А кто автор? – спросила красавица.
Старушка, стоявшая неподалеку и перебиравшая книги на стеллаже, обернулась:
– И как вас на работу взяли! Не знаете элементарных вещей!
Красавица смутилась и виновато посмотрела на девочек. Те вразнобой сказали одно и то же:
– Мы не помним…
Рыжая добавила:
– Там про цветочницу. И профессора.
Левин искоса, прячась за стойкой, наблюдал за всем этим и не знал, прийти ли на помощь или это будет ужасно неудобно. Красавица же обратилась за помощью к высокомерной старушке:
– Может быть, вы подскажете?
Та презрительно бросила:
– Почему я должна выполнять вашу работу? – отвернулась и продолжила с невозмутимым видом рыться на полках.
Красавица вздохнула и сказала девочкам:
– Кажется, это что-то древнегреческое… Я поищу.
Старушка презрительно хмыкнула.
Левин сделал пару шагов в сторону отдела, но остановился в нерешительности. И тут красавица направилась к полкам, которые были совсем недалеко от отдела периодики. Левин встал вполоборота, будто бы продолжая рассматривать журналы на стойке, и сказал через плечо:
– Это пьеса Бернарда Шоу. Англия, начало двадцатого века. В драматургии гляньте.
Красавица бросила на него удивленный взгляд – глаза у нее были удивительно темные, почти черные – и ушла куда-то вглубь отдела. Вернулась с книжкой Шоу и подала ее детям.
– Да! – сказала рыжая девочка. – Шоу! Это он!
Старушка вышла из отдела художественной литературы, и, проходя мимо Левина, неодобрительно на него взглянула. Значит, услышала его подсказку.
Левин отвернулся, с шумом стал листать журнал. Совсем близко прозвучал голос его красавицы:
– Спасибо. Спасли меня.
Она стояла за прилавком, прямо перед ним.
– Пустяки, – сказал он и улыбнулся.
– Вы, наверное, много читаете? – спросила она.
– Профессия обязывает, – ответил он.
– А, вы – педагог? – снова спросила она.
– Был когда-то… – кивнул он. – Но теперь…
Она перебила его, не дав досказать:
– Понимаете, я два месяца работала в кафе… – она махнула рукой в центр зала. – А здесь всего неделю.
– Ясно, – сказал Левин.
Она кивнула ему на прощание, а потом что-то увидела за его спиной и, будто испугавшись, поспешно скрылась за ближайшим стеллажом. Левин, недоумевая, обернулся – что же ее так напугало?
У стоек с журналами стоял Симакин. Как всегда самодовольный, как всегда модный, как всегда красивый. Левин шагнул за стойку, чтобы Симакин его не увидел.
Продавщица периодики подала Симакину какой-то журнал. Симакин раскрыл его, нашел страницу, сказал с пренебрежением:
– Хоть на этот раз приличные фото подобрали.
Продавщица заглянула в журнал, не понимая.
Симакин сказал:
– Моя