Одежда ныряльщика лежит пуста. Вендела Вида
парень. Но почему не восемнадцать? Где восемнадцатый полицейский?
– Конечно же, они ищут и вещи, которые у вас украли.
– Спасибо, – отвечаешь ты, гадая, откуда семнадцать полицейских знают, какие вещи искать, потому что никто не спрашивал тебя о том, что было в рюкзаке. Из записи видеонаблюдения они могли узнать только то, что твой рюкзак – черный и плотно набит.
– Мне действительно важно вернуть рюкзак. В нем мой паспорт и компьютер.
Начальник полиции кивает. У тебя такое ощущение, что он уже слышал подобные жалобы. Вряд ли в Касабланке низкий уровень преступности. Ты веришь в начальника полиции, но тебе плохо верится, что твой рюкзак отыщется в трехмиллионном городе.
Тебя охватывает отчаяние: наверное, еще сотня туристов прямо сейчас заявляет в полицию Касабланки о краже личных вещей. Ты просто одна из них. Ничем не лучше. Ты даже не постоялец одного из тех роскошных отелей, где жертвам краж наверняка уделяют больше внимания.
Не успев подумать мысль, ты слышишь, как у тебя с языка слетает ложь:
– Я работаю в «Нью-Йорк таймс». Пишу статью о путешествии в Касабланку. Мне очень не хочется включать в нее это происшествие.
Ты в упор смотришь на начальника полиции. Он в упор смотрит на тебя.
– Где-где? – переспрашивает он.
– В «Нью-Йорк таймс».
Начальник полиции достает маленький блокнот, вроде тех, которыми пользуются киношные детективы, и начинает что-то записывать.
– Где, еще раз? Как это пишется? – он вручает тебе ручку.
Ты записываешь в маленький блокнот слова «Нью-Йорк таймс».
– Это такая компания? Чем она занимается?
– Это газета.
Начальник полиции благодарит тебя и закрывает блокнот.
– Насколько вероятно, что вы поймаете этого человека и найдете мои вещи?
– Я уверен на сто процентов.
– Ого, – выдаешь ты. Ты не говоришь ему, что, по твоим прикидкам, вероятность этого – процентов пять. – На сто процентов.
– Да, на сто процентов.
Тебя впечатляет, что он не сказал «девяносто девять». Он мог бы оставить себе немного пространства для маневра.
Ты с воодушевлением жмешь ему руку на прощание. Только после его ухода ты соображаешь, что он не спросил, как тебя зовут.
Ты снова стоишь в холле с синим чемоданом и начальником охраны. Он спрашивает, не хочешь ли ты пойти в ресторан и перекусить.
– Нет. Я хочу поехать в участок.
– Хорошо. Через несколько минут кто-нибудь из персонала отвезет вас туда. Но начальник полиции хочет убедиться, что документы готовы.
– Хорошо. – Тебе больше не хочется находиться рядом с этим человеком. Тебя раздражает его улыбка. Тебя раздражают его усы.
– Почему бы вам не оставить чемодан в номере, а когда вы спуститесь, кто-нибудь вас отвезет.
– Хорошо, – соглашаешься ты.
Кажется, что с тех пор, как тебе вручили карту от номера, прошло несколько дней. Ты почти удивляешься тому, что она все еще у тебя. Тебе приходится уточнить номер