Ярый князь. Виктор Карпенко

      Ачихожия был доволен своим посольством: князь Дмитрий Иванович заверил, что с ушкуйниками будет покончено, о чём написал в грамоте хану Мюриду, нагрузил два воза подарков, один из которых предназначался послу. За время пути тот не раз возвращался к великокняжескому приёму, кривил лицо, изображая Дмитрия московского, и потешно тряс своей хилой бородёнкой, подражая владыке Алексию, причём сам хохотал больше всех.

      Прощание на волжском берегу было трогательным. Князь так проникся к своему молодому спутнику доверием и любовью, что даже прослезился. Перед тем как ступить на сходни, он строго наказал:

      – Год тебе даю. Не женишься, сам девку привезу. У меня дочерей пятеро. Красавицы, все в меня…

      – Что, такие же пузатые? – улыбнулся Ярослав.

      – Да нет. Худые, словно жерди. На Руси говорят про таких – стройные. А в меня… так это глаза у них зелёные, как и мои, – пояснил Ачихожия.

      – А как же ты узнаешь, обзавёлся я женой или нет? – всё так же улыбаясь, поинтересовался молодец.

      Неожиданно посол напыжился и, ткнув перстом в висевшую на груди пайцзу, выкрикнул:

      – Велю! Тебе, князь Дмитрий, велю: доведи весть – обзавёлся девкой Ярослав или нет!

      Князь согласно кивнул и тоже рассмеялся:

      – Люб ты, Ярослав, послу ханскому. Что о сыне печётся…

      – Верно говоришь, князь, – обмяк голосом Ачихожия. – Нет сыновей у меня. Некому табуны передать, дом в Сарай-Берке, дворец в Каракоруме, рудник, одних мастеровых три сотни. Род мой древний, да источается на нет. Пойдём со мной, богат будешь, знатен… – предложил Ачихожия Ярославу.

      Не ожидав такого поворота дела, тот несколько растерялся. Видя это, князь Ачихожия, положив руку на плечо молодца, тихо, чтобы было слышно только ему, проговорил:

      – Не тороплю, подумай… Придёшь в Сарай-Берке – приму как дорогого гостя, – и, неожиданно для всех: и для ханских нукеров, и для великого князя нижегородского, и сопровождавших его бояр и воевод, приник щекой к крутому плечу Ярослава.

      Уже позже, после отплытия посла, в разговоре с воеводой Данилой Ярослав заметил:

      – А ведь Ачихожия не татарин. Он мне как-то сказывал, что род его в Северном Китае пребывает, а пращуры пришли из Самарканда.

      – Так что с того? Татарин… не татарин… Враг он нам… и мысли свои насчет породниться с бельдибеком из головы выкинь! Не погань кровь новгородскую! Достанет с нас и князей да бояр, что жён из Орды привели. А добра тебе и здесь за глаза, – провел рукой по лбу воевода и уже совсем по-отечески закончил: – Князь собирается в Суздаль на крестины внука-первенца, поезжай-ка и ты с ним. Умелый меч в охране пригодится.