Снегири. Дарья Димке
ритуального поругания было предпочтительнее с отцами, поэтому мы чаще всего устраивали его по выходным. Для отцов выгул детей был занятием непривычным, они быстро уставали за нами следить. Примерно через пятнадцать минут после начала прогулки мы, оставаясь в поле зрения отцов, отходили подальше, вставали в круг и начинали. Правила ритуального поругания были просты: нужно было как можно страшнее и изощреннее выругаться. Коронным номером Мелкого было выражение «блять-муха» (он обычно сопровождал это яростным потрясанием лопаткой), а моим – «шлимазл» (никто из нас, включая меня, не знал значения этого слова, но звучало оно крайне оскорбительно). На втором круге мы обычно обращались к цветистым перифразам. На третьем один из нас не выдерживал и начинал переходить на личности. До четвертого круга доходило редко. Как правило, кто-нибудь из отцов спохватывался и отправлялся выяснять, чем там так увлеченно занимаются дети. Но если нам все-таки удавалось начать четвертый круг, кто-нибудь не выдерживал и прибегал к запрещенным приемам. А именно к зловещему пророчеству: «Умрешь ты!» или к адресной угрозе: «Все про тебя будет рассказано».
Когда мы гуляли вдвоем с Мелким, то можно было найти большой сугроб, лечь по разные стороны и прорывать руками и лопатками путь друг к другу. А иногда дедушка брал на прогулку свою собаку. Собака была не наша, а именно дедушкина. Дедушка, руководствуясь неясными для бабушки соображениями, где-то подобрал огромную овчарку. Овчарку он назвал неказистым именем Найда. Найда крайне своеобразно вписалась в нашу семью: она обожала дедушку, пребывала в состоянии холодной войны с бабушкой, а нас просто игнорировала. Однако когда она гуляла с нами зимой, то снисходила до того, чтобы поиграть. Она опрокидывала нас в снег, катала на санках, ловила пастью снежки и иногда даже позволяла нам падать на нее сверху.
Однажды по дороге в детский сад я выпала из санок. Дедушка, который думал о предстоящей лекции, этого не заметил. Я, немного полежав под падающим снегом, неспешно встала, отряхнулась и отправилась домой. До детского сада было значительно ближе, но туда я идти не хотела. Не смея поверить своему везению, я шла домой. Навстречу мне двигался поток родителей, запряженных в санки. Когда я проходила мимо горки, меня осенила блестящая мысль. Торопиться домой не имело никакого смысла. А горка была абсолютно пустой, и это было невиданное счастье. Обычно там кишели дети самого разного возраста. Преобладали страшно взрослые первоклассники. Они никогда не давали нам накататься вволю. Кроме того, они умели кататься, стоя на ногах. Я давно мечтала этому научиться, но как можно чему-нибудь научиться, когда тебя все время пихают и толкают, а Мелкий висит у тебя на руке? Только сегодня мне наконец-то представилась блестящая возможность!
Я поднялась на горку и начала отрабатывать эквилибристический трюк, который должен был называться так: «Катание в зимней шубе и валенках на выпрямленных ногах исполняет девочка, которой только что исполнилось пять». Сначала я все время падала, но в какой-то момент