Последнее дело. Между строк, или Группа риска. Никита Филатов
доложили про нашу затею с видеокамерами?
– Нет, пока никому не рассказывал.
– И не надо. Только хуже сделаете.
– Почему? – задумался Денис.
– Победителей не судят. Но во всех других случаях инициатива наказуема. И если начальство узнает, что была возможность и вы благополучно прохлопали эту историю…
Сотрудник уголовного розыска помолчал, сопоставляя услышанное с небогатым личным опытом:
– Да, вы правы. Наверно.
– Зато есть и хорошая новость, – порадовал его Владимир Александрович. – Мне вчера все-таки передали из Союза писателей документы по вашему запросу.
– Это здорово, – без особого энтузиазма ответил Денис.
– Могу вечером привезти, куда скажете.
– Владимир Александрович, я после суток… – замялся оперативник.
– Понимаю. Никаких проблем, отдыхайте! Созвонимся.
– Да, я теперь телефон подключил, опять буду на связи…
После завтрака у Виноградова еще осталось время, чтобы четверть часа посидеть перед домашним компьютером. Подключившись к сети, Владимир Александрович набрал ключевые слова по недавнему происшествию на книжном складе, и поисковая программа первым делом привела его на сайт Агентства криминальных новостей.
«ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК!» Очередной материал авторитетного ресурса «МОЙКА.РУ» был оформлен достаточно просто, но выразительно: иллюстрация к заголовку представляла собой силуэт убегающего человека, составленный из корешков разных книг, на которых читались фамилии авторов.
Все эти фамилии были Владимиру Александровичу знакомы, они совпадали со списком пропавшей со склада литературы. И содержание самого материала тоже вполне соответствовало форме подачи.
Для начала журналист интернет-издания задавался вопросом, кто же все-таки является в этой истории потерпевшим. Те городские писатели, книги которых похищены злоумышленниками? Да нет, вряд ли. Если верить финансовым документам из Комитета по печати, гонорары им были полностью выплачены еще при заключении авторского договора и никакие проценты от реализации готового тиража такими договорами не предусматривались. Поэтому членов Союза писателей, разумеется, следовало считать пострадавшими, что называется, по жизни, но никак не потерпевшими с юридической точки зрения. Материальный ущерб им причинен не был. А оценивать по закону моральный вред из-за того, что широкие массы читателей вдруг лишились возможности познакомиться с их выдающимися произведениями, оказалось бы затруднительно.
Тем более что первоначально какая-то часть тиражей, отпечатанных за бюджетные деньги, уже поступила на реализацию в городскую сеть книжной торговли. Где и пылилась, почти не востребованная, на полках до настоящего времени, ведь, согласно телефонному опросу директоров сетевых магазинов, проведенному интернет-изданием, в лучшем случае в каждом из них приобреталось читателями за месяц всего по два-три экземпляра из общего списка. Другими словами, как деликатно отмечал журналист, особенного потребительского ажиотажа на эту продукцию