Уорхол. Виктор Бокрис
о работе и для знакомства с современным искусством.
В начале сентября 1948 года Энди сложил свое драгоценное портфолио в коричневый бумажный пакет и поехал на автобусе Greyhound в Нью-Йорк в компании с Филипом Пёрлстайном и Артом Элиасом в разведывательную операцию по осмотру территории, которую они вскоре планировали захватить.
Энди безбоязненно посетил оба мира, владевших его помыслами. В редакции журнала Glamour он получил благосклонный прием у Тины Фредерикс, которой с тех пор приписывают его открытие. Она осталась под впечатлением от портфолио Энди и сказала, что даст ему внештатную работу, когда он выпустится. В Музее современного искусства он впервые увидел оригиналы Пикассо, Клее, Бена Шана и Матисса.
Энди с друзьями паясничал перед камерой около музея и болтался по городу. Джоан Крамер, еще одна студентка Теха, пригласила их остановиться у себя в Гринвич-Виллидже, а Джордж Клаубер, закончивший Тех годом ранее и уже работавший помощником главного художника журнала Fortune, позвал их пообедать в дом его родителей в Бруклине. Джордж целый вечер рассказывал о своих успехах, о том, как интересен мир журналов и сколько может добиться коммерческий художник в Нью-Йорке. Предложил помочь с контактами, надумай кто из друзей переехать в город. Энди казалось, что Джордж был знаком со всеми.
Перед самым отъездом из Нью-Йорка он зашел в редакцию журнала Theater Arts, где моментально влюбился в крупный план откровенной фотографии с задней обложки первой книги Трумена Капоте, «Другие голоса, другие комнаты», которую только выпустили из печати. Должно быть, Энди подключил все свое обаяние, раз вышел оттуда с фотографией Капоте.
Двадцатиоднолетнего Энди изображение двадцатитрехлетнего Трумена сразу же околдовало. В нем было все, чем хотел обладать Энди. Жил в Нью-Йорке, устраивал обеды для Греты Гарбо и Сесила Битона в квартире своего любовника. Был молод, привлекателен, талантлив, пленителен, богат и знаменит. Энди жил в Питтсбурге, был беден, неизвестен, не уверен в себе и без любовника. Тем не менее чувствовал, что автопортрет тринадцатилетнего Трумена в начале «Других голосов, других комнат» годился и для тринадцатилетнего Энди.
Теперь Трумен Капоте превратился в кумира и ролевую модель Энди, обойдя Ширли Темпл и мистера Боллмера. Энди мечтал сбежать и присоединиться к своему герою в сияющем городе. Едва вернувшись в Питтсбург, он начал писать Капоте фанатские письма, но тот не отвечал. Энди также затеял целую серию трогательных трафаретных акварельных иллюстраций к роману Капоте.
Энди выползал из кокона застенчивости, в который он завернулся семнадцатилетним первокурсником, и в выпускной год увлеченно примерял на себя множество масок в стремлении стать знаменитым. К тому моменту он был героем многих студентов на кафедре искусств, потому что воплощал чувствительного, эмоционального художника.
В кампусе была просторная студенческая столовая, расположенная в бывшем самолетном ангаре, известная как Beanery. В центре этого здания находилось