Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему. Дженни Фабиан
отчаяния, как у Бена; на самом деле Дэйви презирал тех, кто разрушает свою жизнь и свое искусство. По его мнению, жизнь следует воспринимать как ценный подарок. Он восхищался самодостаточными и собранными людьми с четкими планами на будущее. С присущим ему прагматизмом Дэйви считал музыку лишь работой, а не волшебным творческим актом. Но с этой работой он справлялся отлично и обожал ее, что мне очень в нем понравилось. Будучи участником одной из самых популярных андерграундных групп того времени, он тем не менее сохранял трезвость мысли, что меня обескураживало. И одновременно восхищало.
Мне было приятно, что в бутике его все узнают в лицо, хотя мы не особенно активно общались с народом, а в основном стояли у стенки, слегка накуренные, и наблюдали за происходящим. В какой-то момент Дэйви обнял меня за талию, и я восприняла его жест как нечто совершенно естественное. Вскоре мы слиняли. После немного натянутого разговора за ужином мы отправились ко мне домой и там постепенно нашли общий язык. Дэйви показался мне очень уверенным в себе и умным, без всяких тараканов в голове. Пока он говорил, его сине-зеленые глаза пристально разглядывали меня, и я гадала, какой он меня видит. К тому моменту, когда мы оказались в постели, я уже не на шутку нервничала. На фоне его уверенности и крутизны я казалась себе неуклюжей и бесполезной. Я была напряжена и почти не чувствовала возбуждения, а об инициативе вообще речи не шло. И еще меня поразила идеальная форма его гениталий, небольших, но восхитительно симметричных. Я впервые залюбовалась мужским членом.
Во второй раз мы уже приноровились друг к другу и занимались сексом гораздо спокойнее и мягче. Поразительно, сколько сил скрывалось в таком хрупком с виду теле, к тому же Дэйви знал толк в постельных делах. После секса я долго смотрела, как он, слегка согнувшись, лежит на огромной кровати. Затем, положив голову ему на плечо, я вдохнула запах его тела, смешанный со свежим ароматом мыла «Фенджал», которым я и сама пользовалась. Потом я взглянула ему в лицо снизу вверх. Его черты показались мне безупречными, а слегка приоткрытый рот – нежным и чувственным. И тогда я поняла: вот оно. Я влюбилась по уши.
С тех пор он стал часто заглядывать ко мне, иногда неожиданно заруливая часа в три ночи после какого-нибудь концерта. Мы почти никуда не ходили, разве что выбирались поужинать или посмотреть кино. Зато мы очень много времени проводили в постели. Дэйви запросто избавил меня от всех комплексов по поводу секса или моей внешности, и я научилась по-настоящему испытывать удовольствие, что мне раньше ни с кем не удавалось. Ему нравился оральный секс, и тут я старалась вовсю. Дэйви уверял, что я настоящий мастер в этом деле, и, пожалуй, он не ошибался. Для него я была готова на все что угодно. Я проглотила столько его спермы, что даже во время гастролей, когда он уезжал на несколько дней, его вкус оставался у меня во рту. Как-то раз мы говорили о сперме, и я сказала, что у каждого она разная на вкус, а он принялся рассуждать, будет ли его сперма отдавать бананами, если питаться ими целую неделю. Сам он не стремился доставить мне удовольствие языком, но я не обижалась, поскольку такие фокусы больше меня не интересовали.