Тысячелетняя пыль. Федор Игоревич Гедз
и никто никогда об этом не узнает. Это не будет грехом или искуплением, за это вас не осудят и не станут тыкать пальцами, перешептываясь за Вашей спиной. Все, что испытывают в этих комнатах дается не для действия, а для того, чтобы понять СЕБЯ, взглянуть внутрь собственного сознания и ощутить то, чего бы никогда себе не позволили. Выходя отсюда, они испытывают облегчение от тяжелого груза рутины. Здесь они срывают запретные плоды и беспоследственно познают их, становясь мудрее.
Вдруг рабочий и старик почувствовали, что ступили подошвами ботинок на что-то липкое. Кровь. Алая жидкость текла из щели меж дверью очередной комнаты и порогом. Одно из щупалец ручья стремилось в сторону лестничной клетки, а затем медленно стекало каплями на пол первого этажа.
– Снова тряпку забыли подложить.
Мужчина замер, стоя обеими ногами в луже чужой крови, и смотрел на нее, словно зачарованный. Он не испугался, но приток адреналина все же затруднил дыхание. Старик продолжил спокойно:
– Вот пример. За этой дверью некий гражданин расчленил своего надоевшего начальника. Не его собственно конечно, а лишь манекена-близнеца, созданного мною. Что он испытывает? Облегчение или, наоборот, угрызение совести? Знает только он. Но завтра, я Вас уверяю, этот гражданин выйдет сутра на работу совершенно другим человеком и, возможно, будет смотреть на своего босса уже с улыбкой на лице.
Старик неожиданно рассмеялся: «Идемте дальше».
Когда мужчина только пришел в этот Дом, его терзало множество вопросов в голове, внутренние голоса перекрикивали разум, оттого и притупился слух. Только сейчас, после разъяснений старика, рабочий услышал, что за некоторыми дверьми действительно есть еще люди. В одних он слышал женские стоны, около других были постелены тряпки, в третьих просто кто-то разговаривал (как пояснял старик – это были комнаты для свиданий с усопшими). За одной стеной даже слышался какой-то оркестр.
–Там мальчик. Всегда мечтал посетить Миланский Ла Скала, но таких денег у него и его родителей никогда не будет.
– Я встретил одного… он нес на руках человека в полиэтилене…
–А-а-а, это, – старик задумался, подбирая нужные слова – особый случай. У парня погибла любимая, и он пришел ко мне, чтобы я благословил их. По закону брачные союзы между мертвецом и гражданином запрещены, но… он так ее любит…
Рабочий не дал договорить:
– Вы священник?
Старик еще раз бурно рассмеялся.
– Нет, что Вы. Я лишь исполняю желания. Никакого отношения к религии Дом не имеет.
– А почему нельзя пожелать ее воскрешения?
– Друг мой, мы можем многое, но не все. Возврат духа во чрево тела уже не наши полномочия. Оставим это реаниматологам.
– Это, конечно, все прекрасно, но… у меня остался последний вопрос. Что здесь делаю я? У меня нет … острого желания в чем-либо.
Старик остановился, снял очки и посмотрел в глаза рабочему.
– Для тебя есть особая комната. Ты все поймешь.
Спустя несколько