Перчатка Соломона. Татьяна Андреевна Бердникова
Дальнейшее рассказывать не буду, не хочу пугать подробностями, но было больно и как-то особенно отвратительно – я не мог шевелиться, не мог сопротивляться, в какой-то момент я почувствовал, что не могу даже говорить – язык как будто одеревенел, мне казалось, что я умираю или даже, быть может, уже умер. Не знаю, сколько времени это продолжалось. Иногда я терял сознание, потом приходил в себя. Он все время повторял что-то, требовал отдать… Но отвечать я не мог. Потом все закончилось и я, в очередной раз придя в себя, с удивлением услышал, что он вызывает скорую – вероятно, осознал, что несколько перестарался и что информации от меня ему получить не удастся. Я помню еще, как он сказал мне, что машина скоро прибудет и что сегодня я не умру, после этого отключился. Когда пришел в себя, в комнатушке уже был Кевин.
Пол умолк, всем своим видом давая понять, что рассказ завершен. О своем общении с Рэдзеро он говорил отстраненно, словно бы не придавая особого значения собственным словам, однако, Кевин, пристально следящий за рассказчиком, заметил несколько раз скользнувшую по его лицу тень боли и, понимая, что вспоминать о случившемся ему достаточно неприятно, тяжело вздохнул. Задавать вопросов, могущих опять всколыхнуть болезненные воспоминания больного ему совершенно не хотелось, но кое-что не давало ему покоя и не уточнить этого он просто не мог. Ему казалось даже, что не имел права.
– Что же он просил тебя отдать? – негромко произнес фельдшер, и Энни, по-видимому, в массе неприятной информации упустившая эти слова брата, вздрогнув, подняла голову. Сам Галейн, хмурясь, недоуменно глянул на собеседника.
– Что?
– Ты сказал, Шон требовал, чтобы ты что-то отдал, – напомнил молодой человек, чуть сдвигая брови, – Что? Неужели ты, в угоду паранойе, носишь шифровку с собой?
Повисло молчание. Пол, склонив голову набок, пристально изучал до удивительного внимательного и догадливого собеседника, Энни, переводя взгляд с одного на другого, молча ожидала ответа брата. Говорить что-либо сейчас она не хотела, не очень-то хорошо и зная, что в такой ситуации можно сказать.
Наконец, мужчина, все так же не произнося ни слова, легко усмехнулся и, неожиданно подняв руки, легким, уверенным, явно многократно отточенным движением, вынул из уха серьгу, затем протягивая ее растерявшемуся фельдшеру.
– Смотри.
Кевин неуверенно принял протягиваемый ему предмет, внимательно изучая его. Однако, ничего необычного взгляду его не предстало – он сжимал в пальцах самую обыкновенную сережку, кольцо со свисающим с него металлическим крестом, быть может, нетривиальную по форме, но более ничем не примечательную. Он поднял голову и вопросительно приподнял брови. Пол, пристально следящий за ним, чуть покачал головой. Похоже было, что внимательность фельдшера начинает разочаровывать его.
– Она ровная?
Вопрос на несколько мгновений поставил молодого человека в тупик. Он вновь опустил взгляд на серьгу в своих руках, неуверенно