Перчатка Соломона. Татьяна Андреевна Бердникова
предмет, Галейн сам стал живым ключом… Внешне на нем это никак не отразилось. Разве что глаза…
– Значит, вот почему они светятся! – Шон, не выдержав, вскочил с бортика ванны и не то потрясенно, не то восторженно хлопнул себя по бедрам. После чего зашипел от невольной боли и, неодобрительно косясь на плечо, пробормотал:
– Кто бы мог подумать… Да, теперь ясно, почему он не рассказал мне тогда. Хотя я все-таки поражен его стойкостью – я ведь спрашивал не раз, и даже не два!
– Он тогда сидел в тюрьме, как и ты, – спокойно откликнулся Гилберт, внимательно наблюдая за своим несознательным пациентом и чуть хмурясь, – Это влияет на людей. Осторожнее, не надо делать таких резких движений.
– Я забылся, – отмахнулся Рэдзеро и, глубоко вздохнув, восхищенно качнул головой, – Да, о людях иногда можно узнать много неожиданного… Одного не пойму – откуда все знаешь ты?
На губах Гилберта возникла и тотчас пропала тень слабой усмешки.
– У меня свои источники. Если ты не против… – он медленно поднялся, явственно давая понять, что рассказ окончательно завершен, – Я пойду. Если, конечно, ты не хочешь узнать от меня еще что-то.
Блондин окинул его внимательным взглядом и неожиданно прищурился.
– Вообще-то, хочу. Скажи, Дикс, а что ты знаешь о… Тресе?
Светлые глаза молодого человека наполнились откровенным изумлением. Чего-чего, а такого вопроса он как-то не ожидал, не предполагая, что Рэдзеро может интересовать личность его босса. К тому же, надо сказать, эта тема была, пожалуй, единственной, которая по сей день оставалась загадкой даже для вездесущего Диксона.
– Тоже, что и все, – он пожал плечами и этот жест получился каким-то виноватым, – Три буквы в имени, отсюда и прозвище, а кроме прозвища о нем ничего не знает никто. О тебе тоже известно немногим, Шон, но Трес в этом тебя определенно обошел. Единственное, что я знаю сверх общеизвестного – это то, что он ищет тоже самое, что и Галейн.
Тонкие губы Рэдзеро раздвинула насмешливая, кривоватая улыбка. Он покачал головой и, скрестив руки на груди, поморщился от боли в плече, затем изящным жестом вскидывая бровь.
– Ты все время так обтекаемо называешь это «вещь», «чудо»… Почему не сказать прямо? Ты ведь знаешь, что́ это, не так ли, Дикс? –в голубых глазах зажглись огоньки какого-то опасного интереса. Гилберт, ответив на этот взор полнейшим хладнокровием, склонил голову набок.
– Странно было бы не знать, если ты сам некогда рассказал мне о ней. Да, Шон. Я знаю, что и Трес, и Галейн ищут Перчатку Соломона.
***
– Что ты знаешь о царе Соломоне?
Кевин, только что зашедший в палату, поднял руки, показывая, что сдается этому внезапному вопросу.
– Вот так сразу, с порога? А я-то надеялся узнать твои впечатления о другой палате.
Пол, полулежащий на кровати в довольно свободной, расслабленной позе, лениво махнул рукой.
– Проводов