Когда проснется Марс. Вера Огнева
вырваны, в боку дыра, из которой виднелись обугленные провода. Красные, синие. Артерии и вены для информационных потоков.
– Что с Три-Два-Шесть?
«Не найдена».
– Мы можем ее отследить? По нексу, чипу. Она наверняка где-то засветилась.
«Мы уже проверяли, Луций. Последний раз была отмечена в мотеле в Эосе, больше ничего».
Тело. Луцию уже чудилось тело с выжженной грудью, лежащее где-нибудь на окраине курии. Или в канализации. Чип уничтожен, некс выдран на сувенир. Он же много раз видел такое, верно?
Он стряхнул пепел на ящик пожарной сигнализации. На красном лаке собралась приличная горка.
– Объяви ее в розыск.
«Послушай…»
Тит Пуллий умолк. Луций почти видел, как он гладит биометаллическую пластину на своем лице: двумя пальцами обводит окуляр и спускается к стыку челюстного имплантата. Всегда так делал, когда что-то сильно его беспокоило.
«Может, она сама не хочет, чтобы ее нашли? Ты не думал об этом?»
– Ты же не хочешь сказать…
«Во всех куриях проблемы с нюхачами. Семьдесят процентов убиты или бежали. Сенат выпустил указ причислить пропавших без вести к неблагонадежным. Это все, что я хочу сказать».
Арест, допрос и крио, вот что это значит.
Луций прислонился затылком к стеклу. Холод обжег кожу.
Без вариантов – если верить фактам и здравому смыслу. Не нужно ее искать. Да и что делать, если она найдется? Приказ есть приказ, придется сдать ее в крио. Но все же… Все же…
– Сколько у меня времени? – Луций выдохнул дым через ноздри. – Хочу к отцу заехать.
Ни к какому отцу он не собирался, и Тит Пуллий прекрасно это знал. Но он должен понять, он же всегда относился к Бритве не так, как к другим номерам.
По крайней мере, Луцию так казалось.
«Дня три. Неделя, если что-то случилось. Обращайся, если потребуется помощь».
– Обязательно.
Луций размазал окурок по крышке ящика, тронул мочку уха, сменив канал связи. Сбежал по лестнице, запрыгнул в лифт и нажал знак подземного уровня.
«Да», – центурион Управления Первой был привычно неприветлив. Голос холодный и стальной, как кабина, в которой ехал Луций.
– Луций Цецилий. Меня вызывают в Четвертую, срочно. – Он на миг зажмурился. Вранье, какое же вранье. Докатился… – Вынужден покинуть курию.
«Принято. Покинуть курию разрешаю».
Луций уставился на смутное отражение в стальной глади. Глаза казались черными впадинами. Он будто смотрел на себя с другой стороны реальности.
Он знал, с чего начать поиск. Но впервые не знал, что сделает, когда найдет искомое.
Пусто, темно. Спертый воздух. Кухонный модуль выключен.
Дома Бритва не появлялась.
В стенном шкафу Луций нашел два черных костюма для аэроцикла, пару маек, штаны с встроенными наколенниками, нетронутую после химчистки форму с ровным слоем пыли на плечах и… Он нахмурился, вытащил вешалку на свет.
И платье в пол. Из тягучей серебристой ткани, на бретельках. С магазинной