Главная роль. Маргарита Мартынова
палкой по земле.
– Силюсь лишь понять, что ищет юная особа твоего класса в таких местах, как это…
Девушка вздохнула и изучила порванный собакой подол платья.
– Ах, ничего. Я никогда не была в Париже ранее. И мне очень интересно, как существуют люди за пределами той части, где я теперь живу… – она заметила короб за плечами Жака и встрепенулась. – Он тяжелый? Давайте, я его понесу…
Старик мягко улыбнулся:
– Да, парижские женщины – они другие, – сказал он вдруг. – Я это вижу… Они более смелые и независимые сейчас, чем двадцать лет назад. Но я все же, – он выпрямился и приосанился. – Предпочитаю справляться со своей работой сам… Идем отсюда…
Они двинулись в противоположную сторону той, откуда шла Арабелла. Оторванное кружево на платье девушки волочилось следом по неровной мостовой. Жак слегка опирался на свою палку, но шаг его был бодрый и крепкий. Некоторую часть пути они шли молча, затем Арабелла вдруг спросила:
– Жак, скажите, вы всю жизнь живете здесь? Вы видели другие города?
– Я видел всю Францию, – ответил тот и прибавил. – В свое время… Шумный портовый Нант, истинно лотарингский Нанси, многоэтажную Тулузу…
– Как вы считаете, Париж лучше или хуже?
– Милая Арабелла, – старьевщик замедлил шаг. – Какие простые вопросы задает юность. Париж – огромный город со своей жизнью. Здесь небезопасно молодой девушке гулять в одиночку по некоторым районам.. Таков Париж – вот и все.
Арабелла улыбнулась:
– И вы снова меня спасли…
– Удивительное совпадение, – пробормотал тот и взглянул на девушку. – Ты, в самом деле, никого не разыскивала?
– Я здесь никого не знаю, – ответила та. – Кроме вас… И тех людей, что живут в моем районе, как вы выразились. Но там я давно не гуляю, там ужасно вульгарно и скучно…
Жак слегка прищурил на неё синие глаза и прищурился от солнца, которое светило ему прямо в лицо. От этой гримасы его морщины, казалось, стали еще глубже.
– Почему же ты покинула родной город? – спросил он и, заметив, как сжала губы его юная спутница, прибавил. – Нет, не отвечай, если не хочешь…
– У меня не было выбора, – ответила коротко Арабелла после небольшого молчания и вдруг оживилась. – Скажите, Жак, вы знаете весь Париж, правда?
– С моей-то деятельностью, – улыбнулся тот, стряхивая со своего плеча какую-то козявку. – Конечно, знаю. Я тут всю жизнь прожил. Я видел революцию, я вижу драки по случаю бесплатной раздачи еды… – он внезапно замолчал и склонил голову к плечу, наблюдая за Арабеллой.
По лицу девушки прополз румянец.
– А вы покажете мне Монфокон? Я одна… – Арабелла вдруг смутилась и уже шепотом прибавила. – Немного боюсь туда идти…
Старьевщик явно опешил. Его суховатые бесцветные губы дернулись, показывая на удивление целые зубы, глаза прищурились, потом широко распахнулись.
– Городская свалка? – переспросил он. – Самая обширная из всех? Место,